Жестокая сказка
Шрифт:
– Догадайся, - улыбается.
Господи, кажется, он впервые просто улыбается мне. Без тени иронии, насмешки, без примеси темных чувств.
– Когда ты говорил все те вещи, - всхлипываю, шмыгаю носом. – Разделить меня с братьями, пустить на круг. Разорвать. Заставить валяться у тебя в ногах. Ты был отражением того монстра, которого я хотела в тебе увидеть? Намеренно пугал?
Опять этот взгляд. Или просто чудится?
– Наконец, начинаешь понимать, - говорит Рустам, принуждая мое сердце сжаться
– Я знала, - закусываю губу, сдерживая нервный смешок. – Почему-то я знала, ты это сейчас скажешь.
– Давно пора, - хмыкает. – А теперь перейдем к делу.
– Подожди, - бормочу протестующе. – Кое-что мы не выяснили. Твоя практика в Азии. Кто именно научил…
Моя фраза утопает в надсадном стоне, потому как Рустам явно устает от обсуждений и решает показать свои знания наглядно. Прямо сейчас. На мне.
Глава 71
Он изучает мое тело. Губами. Зубами. Языком. Покрывает легкими скользящими поцелуями. Чуть прикусывает кожу, но тут же зализывает следы. Как зверь рану обрабатывает. Вбирает мой отклик. Впитывает. Все эмоции. Все оттенки чувств.
Его рот не ведает стыда. Его пальцы используют мое тело, словно музыкальный инструмент. Настраивают. Отбивают ноту за нотой. Исторгают мелодию порока.
Я растворяюсь в этих ощущениях. Расплываюсь. Раскалываюсь на части и вновь собираюсь по фрагментам.
Рустам переворачивает меня. Раскладывает в нужных позах, однако овладевать не торопится, проникать не спешит. Растягивает игру, исследует, как именно я на его прикосновения отзываюсь, как реагирую на ласки.
Краем сознания отмечаю эти детали, но они очень быстро ускользают. Рассудок охватывает пламя.
Я млею. Изнываю. Растекаюсь в упоительной неге. Возбуждение нарастает. И впечатление такое, словно кожу охватывает пламя.
Ощущаю губы и пальцы везде. Даже там, где до меня уже не дотрагиваются, ярко полыхает огненная паутина прикосновений.
Цепи очень удобно регулируются и скользят. Шелковые ленты тоже дают свободу передвижений, если правильно ими управлять. Эти путы ограничивают меня. А для Рустама предела нет. Неутомимый. Неукротимый. Неудержимый.
Он ставит меня на колени. Заставляет прогнуться, прижаться грудью к кровати. После укладывает на бок. Вновь поворачивает на живот. Размазывает по постели. Нежно, упоительно ласково. Иногда причиняет легкую боль, прикусывая плоть. Однако мои чувства до такой степени на пределе, что я едва замечаю это. Лишь содрогаюсь сильнее, чуть трезвею и вновь проваливаюсь в дурманящий морок.
Когда Рустам разводит мои бедра в разные стороны и касается чуть ниже живота, я не способна удержать вопль. Кричу так, что самой становится страшно.
– Я… ты должен… разрешить, - выдаю сбивчиво, с трудом перевожу напрочь сбитое дыхание и выпаливаю: - Я тоже хочу тебя вот так связать!
Рустам отрывается от ласк, накрывает мою грудь ладонями, очень мягко поглаживает, а после сжимает соски, перекатывает между пальцами.
– Хватит, - шепчу с придыханием. – Это несправедливо. Ты меня трогаешь везде. Узнаешь все секреты. Изучаешь, как реагирую на твои руки. А я ничего о тебе не знаю.
– Жаждешь везде меня потрогать? – трется щетиной о шею, заставляя изнывать от сражения жара и холода внутри.
– Размечтался, - дергаюсь, пытаясь увернуться от его касаний, ведь горячие пальцы уже прокладывают дорогу к низу живота. – Просто… зафиксировать. Связать и посмотреть, как ты себя поведешь, когда окажешься на моей стороне.
– Я всегда на твоей стороне.
– Ты не понял...
– Желаешь узнать мои эрогенные зоны? – ухмыляющиеся губы впиваются в плечо, прикусывают кожу и мигом запечатывают след укуса жадным поцелуем.
– Да тут все ясно, - протягиваю я.
Огромный член рвется в атаку. Четко ощущаю пульсацию вен, которые обвивают мощную плоть. Закостеневший орган давно желает выпустить похоть.
И как только Рустам держится? Зачем терпит?
– Нет, - хмыкает. – Слишком очевидный ответ.
– Ну и ладно, - бормочу сквозь судорожный вдох. – Все равно там я тебя трогать не готова. Было один раз и достаточно. Непонятно, какие женщины…
– В моей постели одна женщина, - обрывает.
Я хочу подвергнуть это утверждение сомнениям. Правда – хочу. Очень хочу отметить, что его объяснения насчет той истории в отеле выглядят довольно блекло, и сбросив оковы одержимого дурмана, я их не приму.
Только разум отказывается подчиняться. Мысли путаются и угасают прежде чем успеваю озвучить, сформулировать фразу.
– И эрогенная зона у меня тоже одна, - хриплый голос врывается в сознание, заставляя тело содрогаться от крупной дрожи, пальцы Рустама не ведают пощады. – Советую запомнить.
– Какая? – почти не дышу.
– Ты.
Он вдруг отстраняется, освобождает мои запястья и лодыжки. Дает возможность принять и понять услышанное признание.
Меня колотит. Плавится мозг. Тело растекается ручьем. Казалось бы, должно стать легче, отпустить. Никто не ласкает. Не трогает. Не касается. Но нет. Как бы не так. Теперь я еще гораздо острее чувствую прикосновения и поцелуи Рустама. Везде и сразу. Не только снаружи, но и внутри. Впечатление, точно его язык движется под моей кожей, его губы клеймят плоть всецело и безраздельно.