Жестокая Земля: Соло-Рекс
Шрифт:
Командор Джек тоже остановился.
— Ты чего, Клов?
— Это Земля? — севшим от волнения голосом спросил Клов.
Командор глянул в иллюминатор и кивнул:
— Ага. Планета наших предков. Красивая, правда?
— Правда. Не думал, что она такая… большая.
Командор Джек приподнял брови:
— Большая? Дружище, она меньше Геи-Регины. Хотя какого дьявола я тебе это говорю — ты и сам знаешь. Поспешим в столовую, пока мои троглодиты не слопали весь обед. У тебя еще будет время полюбоваться Землей, уж это
И вновь Клову показалось, что от командора пахнуло алкоголем, но он решил не забивать себе этим голову.
Меньше чем через минуту они вошли в кают-компанию. Трое мужчин, одетые в футболки и такие же голубые штаны, как у командора, сидели за столом, ковыряя ложками какую-то клейкую розовую дрянь, которой были наполнены их пластиковые тарелки. Когда командор ввел Клова и Панча, мужчины оторвались от еды и с любопытством уставились на гостей.
— Привет, троглодиты! — поприветствовал их командор. — Ребятки, этот парень — штатный мозгоправ из Космоцентра Крис Кар…
— Клов, — перебил его капитан. — Просто Клов.
— Ну да, — кивнул командор Джек. — Так его дразнили в университете. И вот теперь он у нас на борту. Прошу любить и жаловать!
— Зачем прилетели, Клов? — хмуро осведомился один из мужчин, худощавый, черноволосый, в круглых антибликовых очочках. — Собираетесь проверить, не съехала ли у кого-нибудь из нас крыша?
— Это плановое обследование, — ответил Клов.
Командор хлопнул его по плечу:
— Не обращай внимания, мозгоправ. Уманский вечно чем-нибудь недоволен. Кстати, зовут его Ян, и он наш техник-ремонтник.
Уманский пожал плечами и отвернулся, явно не выражая желания знакомиться с «мозгоправом» ближе. Командор кивнул в сторону второго мужчины. Этот выглядел серьезно — тучный, лысоватый, толстощекий, с седеющими волосами.
— Физик Том Таунсенд, — представил Джек тучного человека.
Том привстал и пожал руку Клова своими толстыми, мягкими пальцами. Линии на лице и шее у физика Таунсенда и шее лишь слегка проступали сквозь кожу и были абсолютно неподвижны.
— А это… — представил командор третьего мужчину, — …наш биолог Уилл Уилкинсон. Большая заноза, между нами говоря.
— Не бо€льшая заноза, чем ты, Джек! — парировал биолог и уставился на Клова выпуклыми, блекло-голубыми глазами. Это был худощавый тип с длинной шеей и нервными повадками. Мнемолинии у него на скулах и на жилистой шее находились в постоянном движении, складываясь в узоры и тут же распадаясь снова.
Познакомившись с Кловом, все трое уставились на Панча.
— Этот парень — слуга мозгоправа, — объяснил командор Джек. — Зовут его… Эй, паренек, как, ты сказал, тебя зовут?
— Панч, — представился робот.
— Он еще и со слугой, — желчно усмехнулся техник Уманский. — Голубая кровь?
— Слуга полагается мне по Табели Субординаций, — сказал Клов.
— Ах да, вы же из Космоштаба, а там
— Космоштаб печется о вашем душевном здоровье, — пояснил Клов.
— Мы вас сюда не звали.
— Возможно, — так же спокойно произнес Клов. — Но я к вам тоже не напрашивался. Я просто делаю свою работу.
— Если после вашего отлета мои мозги съедут в сторону и не встанут на место, на Гее-Регине вы будете иметь дело с моей женой, — проговорил физик Таунсенд, флегматично пережевывая еду.
— Том, тебе же будет лучше! — ткнул его локтем в бок биолог Уилкинсон. — За пятнадцать лет брака ты так и не сумел обрюхатить свою благоверную! Так, может, у мозгоправа получится?
Уилкинсон, пуча блеклые глаза, нервно хохотнул, но ни Уманский, ни Джек, ни сам Таунсенд не поддержали его шутку.
— С такими шутками нетрудно лишиться зубов, — спокойно заметил Таунсенд, продолжая работать челюстями, и как бы невзначай сжал пудовые кулаки.
— Угомонись, Том, — сказал ему командор. — На этом корабле никто не теряет зубы без моего разрешения.
— Это верно, Джек, — кивнул Таунсенд и разжал кулаки.
Джек отодвинул от стола два стула и указал на них гостям.
— Садитесь есть, ребята. Это, конечно, не гамбургеры и не сандвичи, но есть можно.
— Джек не врет, — тут же прокомментировал биолог Уилкинсон. — На вкус эта биомасса не так отвратительна, как на вид.
— Точно, — желчно проговорил, блеснув очками, техник Уманский. — На вкус она еще отвратительней.
Клов и Панч сели за стол. Столешницы перед ними разъехались в стороны, и из отверстий подъемников выскочили большие тарелки с розовой, клейкой дрянью.
— Клов, ты куришь? — поинтересовался командор Джек.
— Да, — ответил капитан.
— Слава Богу. Эта некурящая троица сводит меня с ума.
— Это твой дым сводит нас с ума, — флегматично заметил Таунсенд, продолжая методично работать своими бульдожьими челюстями.
— Теперь будут смолить в две глотки! — с нервным смешком проговорил биолог Уилкинсон.
— И нам придется давиться их дымом, — обронил техник Уманский, протирая очки салфеткой. — А это чудовищно вредно для здоровья.
Клов попробовал розовую массу. На вкус она была похожа на картофельное пюре с птичьим паштетом.
Техник Уманский снял с пояса мини-компьютер и глянул на экран.
— Командор, на орбите появились еще две мини-станции «Телеоник Кома».
Джек нахмурился:
— И опять не удосужились нам сообщить.
— Сколько вообще станций кружится на орбите Земли? — поинтересовался Клов.
— Таких, как наша, примерно четырнадцать. Плюс — две новые, значит, шестнадцать. Есть одна большая станция, на ней что-то вроде зоны отдыха для телеоников. После длительного ментального взаимодействия с серой мантией эти ребята сильно устают.