Жестокие игры мажора
Шрифт:
— Пообещай, что ты не натворишь глупостей, — наконец произносит Смайл, вынуждая меня щуриться в его сторону.
— Выкладывай.
Смайл переглядывается с Акмалом, и тот одобрительно кивает, после чего Смайл протягивает мне телефон.
Я стряхиваю пепел и беру гаджет, не сразу осознавая, что транслируется на экране.
На замершем изображении достаточно темно, но я все равно постепенно понимаю, что это.
Плечи напрягаются еще до воспроизведения видео, на котором уже отчетливей видно,
Кровь воспламеняется, и я сжимаю телефон до хруста сенсорной панели в кулаке.
— Откуда оно?
Пауза. Я на пределе. С трудом делаю так необходимый мне вдох.
— На улице плохое освещение, — неуверенно начинает Смайл. — Там непонятно кто на видео…
Я впиваюсь в Смайла таким взглядом, что он не рискует продолжить.
— Здесь. Все. Видно. Блядь.
— Багира, не заводись. Мы решим…
— Кто это, мать вашу, снял?
Акмал снова переглядывается со Смайлом.
— Мы не знаем.
— Гораев, — глухо выдаю я. — Это его рук дело?
— После того, как ты дважды разбил ему лицо, думаю, он мог бы, — рассуждает Акмал. — Но, повторюсь, мы не знаем. Гораев больше не приходил, чтобы не испытывать тебя на прочность своим присутствием.
Я сжимаю и разжимаю кулаки.
— Не знаете, — киваю я, еще немного пьяно облизывая губы. — Тогда откуда у вас это, мать вашу?
— Это видео слито в Сеть, — вступается Смайл. — Но кто его снял, мы не знаем.
В Сеть. Слито в Сеть.
Я швыряю телефон на диван.
Дыхание становится прерывистым, и я грубо провожу пальцами по голове.
Я даже думать не хочу о том, что сейчас происходит с Алисой, если она узнала о видео. Это, блядь, добьет ее. И теперь у меня точно нет ни единого шанса на прощение. С-с-сука.
Хватка на плече возвращает меня в реальность, и я встречаюсь взглядом с Акмалом.
Он сильнее сдавливает мое плечо, не позволяя свихнуться, когда говорит:
— Успокойся. Мы все решим.
Я сбрасываю его руку и отшатываюсь в сторону.
— Что мы решим?
— Ты не сядешь в тюрьму из-за этого, — уверенно заявляет Акмал, а у меня в горле вибрирует рык.
— Ты думаешь, я сейчас забочусь об этом?
— Это было бы разумно, — кивает Акмал.
Я сокращаю расстояние и нависаю над ним.
— Мне по хуй на это. Все, что меня сейчас волнует — то, что я сделал с этой девушкой, — цежу сквозь зубы и, развернувшись, пинаю стол, не обращая внимания на вспыхнувшую боль в ноге. — Где она? Вы видели ее?
Я в бешенстве. Моя грудь вздымается, а дыхание застревает в горле.
— Прошло пара дней, но никто из вас не появлялся в универе.
Пара дней. Что я, блядь, натворил?..
— Я найду ее…
Но не успеваю и шага сделать, как меня останавливает
— Нет. Сейчас это не лучшая идея.
Я отталкиваю Акмала.
— Иди на хуй, — рявкаю я. — Я поеду к ней и все исправлю!
Цокот каблуков раздается эхом в башке, прежде чем я слышу ее голос.
— Сейчас ты поедешь домой. Если, конечно, в твоей голове осталось хоть немного разума.
Тяжело дыша, я оборачиваюсь и встречаюсь с жестким взглядом матери.
— И давай без глупостей, Илай. Ты и так мне подкинул грязной работы.
— Ты…
Я порываюсь шагнуть в ее сторону, но Акмал снова останавливает меня.
На что моя мать лишь ухмыляется.
— Я жду тебя в машине. Не советую тебе усложнять мне работу. В противном случае я сделаю окончательно невыносимым существование этой девки.
____________
Мои дорогие девочки! Спасибо большое всем, кто ждет и читает без негатива! Эта книга и герои живут благодаря вам
Глава 27
Стук каблуков смешивается со строгим голосом моей матери и разносится эхом в помещении, пока она меряет неспокойными шагами гостиную.
Я же сижу, как пустая оболочка, но внутри меня эмоциональный огонь продолжает уничтожать все на своем пути. Однако снаружи выгляжу нездорово спокойным.
— Вообщем так, Илай, — она приближается ко мне, видимо, закончив разговор по телефону. — Я больше не буду тратить свое время на глупые расспросы. Ты и так забрал у меня слишком много драгоценных минут, трахнув эту убогую девку и подкинув мне чертовых проблем.
Я никак не реагирую. Даже когда мать останавливается напротив меня и складывает перед собой руки, недовольно барабаня пальцами по предплечьям.
Запрокидываю голову, чтобы избавить себя от этого зрелища.
— Это просто немыслимо! Чем ты только думал?! А что если она забеременеет? Ты мог хотя бы здесь пораскинуть своими извилинами?! Не говоря уже о том, чтобы подумать чем она могла тебя наградить! — железным тоном чеканит мать, не скрывая своего раздражения и пренебрежения. — Сейчас я тебе сообщаю расклад, который тебя ждет в ближайшем будущем.
Я усмехаюсь, сидя на диване и уставившись в потолок.
— Тебе смешно? — ее командирский тон звучит громче. — Может, мне не стоило напрягаться и нужно было позволить тебе хлебнуть дерьма, в которое ты себя закопал с головой?!
— Может, и не стоило, — глухо выдыхаю я и прикрываю глаза, отказываясь существовать в этой ебаной реальности.
— Значит, так. Самое оптимальное решение — согласится на предложение твоего дяди. Уедешь в Америку. Займешься спортивной карьерой. Он поможет тебе…