Жестокие Игры

Гринберга Оксана

– Я ненароком увлекся, – покаянно продолжил Рэндалл. – Ты – сильный противник, и я даже забыл, что ты – девчонка… Вернее, гм… девушка… Очень даже…

Смутился, уставившись на мои губы. Перевел взгляд ниже, наткнулся на очертания груди под серой ученической мантией. Затем стал смотреть куда-то через мое плечо.

Я молчала. Не буду с ним говорить и все!

– Что тебе надо, Рэнделл? – вместо меня спросила Тирри. – Хватит бормотать, говори уже! Мы спешим.

– Пытаюсь загладить свою вину, разве не видно? Собираюсь пригласить твою подругу на бал, – сказал он Тирри. – Сайари, тебя еще никто не?..

– Дурак! – сказала ему.

Отвернулась и пошла к общежитию. И Тирри с собой увела.

–

Похоже, это самые увлекательные брачные игры за все годы моей учебы – произнесла с воодушевлением подруга после того, как мы, поужинав в компании драконов, вернулись в комнату. Смыли усталость учебного дня и сели за Некромагию. – Значит, уже трое! Хоггингс, Орувелл и Рэнделл. Интересная подобралась компания! Ставлю на…

– Не ставь, – сказала ей, – проиграешь. Ни один из них!

Развернула выданные нам свитки по Некромагии. Пять заданий, довольно простые, зато шестое – заковыристое, на высший балл. Оживить муху, ничего не напутав в сложнейшей формуле заклинания. Я уже делала подобное в Хольберге и не ожидала, что в столице возникнут проблемы. Но они появились с неожиданной стороны. С мухой... Вернее, с мухами. Ни дохлых, ни живых мы с Тирри не нашли. Обыскали все женское общежитие, стучали в комнаты на нашем этаже, затем пошли на нижние, но тщетно. Все мушиные трупы оказались занятыми.

За окном давно стемнело, и лорд директор спустил сторожевых псов – умертвий – охранять территорию Академии, так что на улицу мы не рвались. В конце концов обзавелись засохшим черным пауком и пойманным на воровстве тараканом.

– Гм! Как ты это сделала? – спросила Тирри, когда мой паук задергал тонкими лапками, пытаясь перевернуться.

Ее же таракан лежал неподвижно, не собираясь возвращаться в мир живых.

– Смотри… – стала чертить на пергаменте сложный узор заклинаний.

– Погоди, я буду зарисовывать! Хотя постой, у меня приступ ясновидения, – продолжила подруга, и ее глаза лучились смехом. – Их трое, и в погоне за твоими синими глазами, черными кудрями…

– Коралловые губы не забудь, – подсказала ей. – Белые груди и белоснежные зубы, как в песнях менестрелей.

– Ну да, за белоснежными зубастыми грудями… Ради такого они скоро начнут убивать друг друга!

– Очень смешно, – сказала ей, затем обмакнула перо и вернулась к Некромагии.

Мы еще не знали, что в этих играх участвовало намного больше претендентов, чем трое. И что вскорости они и правда начнут убивать друг друга. Или же их начнет убивать кто-то со стороны... Но это было позже, а пока что, закончив с заданиями, я коснулась маминого амулета. Погладила синий камень, послав в далекий Хольберг привет и любовь. Вскоре дождалась ответ. Тирри уже сопела под синим одеялом. Да и я… Помолившись Богине Любви, в который раз попросив вразумить лорда Шарреза, затушила магический светлячок и легла спать.

Глава 2

Обеды и ужины в столовой Академии проходили как боги на душу положат. К назначенному времени все уже было накрыто, оставалось лишь занять свое место и найти свою порцию. Обедали быстро, затем разбегались по лекциям или практическим занятиям. Ужины же, в противовес обедам, протекали неспешно. Адепты болтали о том и о сем, обсуждали произошедшее за день и домашние задания. А вот завтраки… Завтраки были возведены в ранг общественно-полезного мероприятия, торжественного акта единения адептов и преподавателей. Ровно в восемь утра учащиеся трех факультетов собирались в огромном обеденном зале бывшего королевского дворца с украшенными золотой лепниной потолком и символами Академии – стенами.

Это место видало торжественные застолья королей, здесь развлекала себя разговорами и танцами высшая знать Кемира, тут потчевали дорогим вином с южных склонов Мервянных Гор посланников и царственных особ сопредельных государств. Когда-то здесь звучала

бальная музыка и кружились пары, но те времена унесли темные воды реки забвения. Вместо знати и послов – гудящий, смеющийся рой адептов в серых мантиях, сидящих на длинных лавках за не менее длинными накрытыми белыми скатертями столами. Чуть в стороне, на возвышении – большой стол, за которым чинно восседал преподавательский состав во главе с господином ректором и деканами трех факультетов. На этом классовые различия заканчивались – кормили преподавателей тем же, чем и нас.

– Опять эта тыквенная каша! – Тирри без энтузиазма ковыряла в глиняной миске, выискивая рыжие комки в желтоватой неоднородной массе. – То же самое, что и вчера! Поверь мне, то же самое будет и завтра… Похоже, тыквы в этом году в Кемире уродилось немерено.

Тыкву она терпеть не могла. Сказала, что переела детстве. Мне же было все равно. Тыква, так тыква… Я сидела на лавке на «девичьей» половине нашего стола между Тирри и Мираэллой и поглядывала на учительский стол. Сквозь гул голосов до меня доносились слова Клариссы. Первая красавица курса этим летом обручилась с кем-то из Темных, тоже из Академии. Девушка демонстрировала золотой браслет и, судя по восторженным вздохам Мираэллы и Иритэ, Кларисса явно не прогадала. Имя она тоже назвала, и Тирри произнесла с придыханием: «Вот это да!».

Но мне-то какой интерес?

Кларисса заговорила о подарках на свадьбу. Она ожидала золото, драгоценности, лошадей и экипажи. Замками и землями тоже брала. Красавица надеялась, что королевская чета посетит торжество, и Лайнизза Кромунд, славящаяся щедростью, преподнесет ей поистине королевский дар. Ведь отец ее избранника – один из членов Большого Совета, председатель Коллегии Горного дела!

Я зевнула. Несомненно, качество, против которого трудно устоять!

Чуть поодаль Шоун Орувелл травил охотничьи байки, и ему внимала не менее преданная группа слушателей. Время от времени молодой лорд косился в мою сторону. Утром он подловил меня у входа в столовую и спросил, не передумала ли насчет бала. Нет, я и не собиралась! Тут он заметил, что я на него смотрю, и ленивая, уверенная улыбка тронула красивые губы. Неужели думает, что просто-напросто ломалась, набивая себе цену? Отвернувшись, встретилась с внимательным взглядом Кристофа Рэнделла. Насчет этого тоже не передумала! Что им вообще от меня надо?! Обложили, словно кочевники – сопротивляющийся город! Может, принять приглашение краснеющего и теряющего дар речи в моем присутствии Хоггингса, и… Пусть отставят меня в покое!

Потому что тот, с кем я бы пошла…

По правую руку от лорда ректора, аккурат посредине длиннющего преподавательского стола, сидела магиня Виннис. Распахнутая на груди мантия – демоны, она что, не знает, как эта штука застегивается?! – стала объектом пристального изучения Ильсара Шарреза. Прелестная вдова что-то говорила, и господин директор, склонившись к ней, прислушивался, заодно обозревая открывающееся зрелище. Я же уставилась на полные блестящие губы магини и подумала, что… неплохо было бы размножить пожилую магиню Униду, милую и немного нелепую знаменитость столичной Академии Магии. Она сидела по левую руку от господина ректора, но я бы посадила ее везде – и справа, и слева… И сзади, и спереди! А вот магине Абигель Виннис определила бы место где-нибудь подальше!

Неужели я ревную?!

Тут лорд Шаррез оторвался от созерцаний прелестей магини Виннис, кашлянул и предложил адептам заткнуться. Вздохнув, я потянулась к стакану с яблочным компотом. Яблок этим летом тоже уродилось предостаточно. С приходом к власти королевы Лайниззы Кромунд земля Кемира радовала невероятными урожаями. Но последний сбор яблок оказался каким-то уж слишком… горьким. Или же опять повара перемудрили?

– Помолимся! – саркастически предложил ректор, и я поставила полупустой стакан.