Жестокие игры
Шрифт:
– Послушай, патрульные же обязаны знать, что происходит в городе! – Его так и распирало от сведений, которыми он жаждал поделиться. – Ты слышал о Джеке Сент-Брайде?
Чарли вздохнул.
– Вот черт! Слышал, конечно. Он приходил становиться на учет.
– Серьезно?
– Да. А я напортачил. Собирался разослать всем служебные записки, но как-то закрутился.
Все планы Уэса пошли крахом.
– Значит, ты знал о нем?
– Да.
– Об изнасиловании?
Чарли
– Была совершена сделка о признании вины, обвинение свели на сексуальные домогательства.
– И он теперь поселился в Сейлем-Фоллз.
– Бывшим зэкам тоже надо где-то жить. Нельзя всех согнать и поселить за колючей проволокой.
– Но и расстилать перед ними коврик «Добро пожаловать» тоже не стоит, – возразил Уэс.
Чарли отвернулся, не желая, чтобы к их разговору начали прислушиваться посторонние.
– Я просто сделаю вид, что этого не слышал. Я понятно изъясняюсь?
Раздосадованный Уэс кивнул. Чарли был старше по званию.
– И все же, я считаю, люди имеют право знать, что человек сидел, прежде чем заводить с ним знакомство.
Чарли едва сдерживал улыбку.
– Должен признать, что подобная политика могла бы быть чрезвычайно полезна.
– Рад, что развеселил тебя. Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда одна из этих девочек, которые сейчас сидят напротив, появится в разорванной одежде, вся в слезах, – ей не повезло, она повстречалась с Сент-Брайдом.
Чарли открыл рот, чтобы достойно ответить, но в этот момент парень в шапке от «Аберкромби-энд-Фитч» ударил одного из школьников.
– Десять баксов, – пробормотал Чарли и последовал за Уэсом сквозь толпу разинувших рот подростков разнимать дерущихся.
Томас чувствовал на своих плечах тяжесть сотни взглядов, когда скользил с Селеной по танцполу. Она была выше его на целую голову, поэтому он испытывал неловкость, поскольку прижимался лицом прямо к ее груди, – все-таки он же мужчина (это нельзя сбрасывать со счетов, даже если рядом находится всего лишь Селена).
Но об этом знал только он. Один старшеклассник – тот, который, черт побери, целый месяц запихивал его в шкафчик! – подошел узнать, неужели с ним пришла сама Тайра Бэнкс. Еще один хотел узнать расценки на эскорт-услуги. Но этот интерес ничто в сравнении с тем, что за ними наблюдала Челси. Он видел, что она стоит в сторонке с двумя из трех подружек, с которыми обычно ходит вместе, и у нее до смешного вытянутое от изумления лицо.
Томас поднял глаза на Селену.
– Если ты меня поцелуешь, я отдам тебе все деньги, которые коплю на колледж.
Селена громко засмеялась.
– Томас, дорогой, даже у Билла Гейтса не хватило бы денег,
Песня закончилась, полилась негромкая сентиментальная мелодия. Селена погладила Томаса по щеке.
– Может, пока постоишь и придумаешь историю нашего знакомства, а я схожу за коктейлями?
Она пошла, покачивая идеальными ягодицами, чьи очертания угадывались под шелковым платьем. Но это не самое прекрасное в Селене – у нее отличное чувство юмора, острый ум. И она может запросто наорать на хулиганов, которые пьют пиво и бросают песком в играющих на площадке детей. «Черт!» – подумал Томас. На месте отца он бы цепью приковал ее к кровати.
– Томас!
Он обернулся, увидел перед собой Челси, и земля тут же ушла у него из-под ног.
– Привет, – выдавил он.
Не успел он придумать, что сказать дальше, как вернулась Селена с двумя пластиковыми стаканчиками.
– Отвратительно, – пробормотала она. – Столько сахара, что можно и лошадь свалить.
Она протянула стаканчик Томасу и приветливо улыбнулась стоявшей рядом с ним девочке.
– Меня зовут Челси Абрамс, – представилась та, протягивая руку.
– Селена Дамаскус. Очень приятно.
– Оно и видно, – пробормотала себе под нос Челси.
Диджей снова занял свое место, и вокруг запульсировала музыка.
– Потанцуем? – спросил Томас.
– С удовольствием, – ответили одновременно Селена и Челси.
Челси зарделась и отступила.
– Прости… я подумала…
– И правильно подумала, – заверил ее Томас. – Я приглашал…
– Идите потанцуйте, – решительно заявила Селена, – а я пока допью свой коктейль. – Скривившись, она сделала большой глоток и улыбнулась поверх края стаканчика.
Но Челси покачала головой.
– Меня ждут… подружки, – сказала она и убежала.
У Томаса разрывалось сердце, когда он смотрел, как она пробирается в толпе. Он бы все отдал за то, чтобы прикоснуться к ней и повести ее на танцпол, увидеть, как она улыбается его шуткам, почувствовать, как учащенно бьется его пульс в предвкушении возможного развития событий. И снова он стал заложником очередной упущенной возможности. Он попытался сделать вид, что ничего не случилось, нацепил маску безразличия и повернулся к Селене.
Но глаза не могли лгать, в них читалось сожаление о том, что все произошло именно так, а не иначе. Селена пристальнее взглянула в эти глаза, как будто не веря собственным.