Жестокие кости

Лэндис Никки

— Мне пришлось рассмеяться, потому что Инферно сказала то же самое. Грим разозлился бы, если бы узнал, что блудницы сомневаются в его способности вести бизнес. Не то чтобы мы думали, что он на это не способен. Совсем наоборот. Их Жнецы разбирались с дерьмом на совершенно ином уровне, чем большинство из нас, и это была не шутка.

— Он работает над этим. Я встречусь с ним через несколько часов.

— Ладно. Проблема ведь не в этом, не так ли?

— Нет. Завтра из Кали(3) приедет Инферно. Русские планируют похитить фургон, полный девочек.

— Что за нахуй? Как ты узнала

об этом?

Я прокрутила в голове все, что произошло за последние двадцать четыре часа, ожидая ее ответа, как только закончу.

— Ну, это полный пиздец.

— И не говори, детка.

— Не уж то эти русские бессмертные. Мы ни за что не позволим им забрать этих девочек.

— Не думала, что ты согласишься, — ответила я, испытывая облегчение от того, что она уже в пути и присоединится к нам, не дожидаясь приглашения. Не то чтобы она в нем нуждалась. Герцогиня ходила, куда ей заблагорассудится.

Нам понадобится вся помощь, которую мы сможем получить теперь, когда мы решили принять участие. Не то чтобы я уже не делала этого, когда запрыгивала на заднее сиденье того фургона. Расстрел двух этих придурков закрепил мое участие. Я тоже об этом не жалела.

— Будь начеку. Рулетка и Парамор тоже захотят поучаствовать в веселье.

— У меня есть бутылка «Файербола» с твоим именем на ней. — Мы обычно пьем «Файербол».

— О, я на это рассчитываю.

Герцогиня закончила разговор, и я плюхнулась обратно на кровать, вздохнув, когда мои глаза затрепетали. Теплые руки протянулись и притянули мое тело ближе, укутывая меня, когда я прижалась к груди Аса.

— Всего два часа. Это все, что у нас есть, — пробормотала я, когда он поцеловал меня в лоб.

— Я уже поставил будильник. — Его хватка усилилась, когда я удовлетворенно вздохнула. — Спи, моя прелесть. Я с тобой.

3. Кали — так называют штат Калифорния.

Пронзительный, ревущий вопль пробудил меня из глубин сна, и я толкнула источник, хихикнув, когда поняла, что чуть не столкнула Аса с кровати. Он сексуально зарычал и набросился на меня, осыпая поцелуями все мое лицо, и я завизжала, чтобы он остановился.

— Месть, моя сладкая. Я чуть не приземлился голой задницей на ковер.

Голой? Открыв глаза, я уставилась на джинсы, которые все еще были на нем.

— Твой член такой дразнящий.

— Я помню, как слышал, что ты пристрастилась к моему члену.

— Твоему члену? Я сказала просто член. Там не было никакой конкретики.

Ас перевернул меня и шлепнул по заднице.

— Теперь в твоей жизни есть только один член. Мой. Привыкай к этому.

Надув губы, я притворилась расстроенной.

— Но я люблю все виды членов.

Его глаза сузились.

— Детка, я с радостью подберу все игрушки, которые ты пожелаешь. Скажи мне, чего ты хочешь, и я это куплю. Мы можем экспериментировать и веселиться, но единственный настоящий член, заполняющий твою киску, будет моим.

— Серьезно? — Спросила я, изо всех сил стараясь не улыбнуться.

—

Чертовски уверен.

— Ты такой пещерный человек.

— Тебе это нравится. — Выражение его лица стало серьезным, когда обе его руки обхватили мое лицо. — Ты все, чего я хочу, Давина. Если для тебя это просто интрижка, я не против. Я возьму все, что ты дашь. Возможно, моя большая задница разобьется вдребезги, но я не хочу никакой другой женщины, кроме тебя.

— Заткнись. — Обвив рукой его шею, я притянула его лицо ближе к своему. — Ты это все, чего я тоже хочу. Поцелуй меня, идиот.

Губы Аса встретились с моими в нежном, страстном поцелуе, от которого у меня чуть пальцы на ногах не подогнулись. Иногда этот человек удивлял меня во всех смыслах.

— Может потрахаемся? — Спросила я, хлопая ресницами.

— Господи. Раздевайся. Нам нужно принять душ, пока не стало слишком поздно.

— Даже не потрахаемся по-быстрому?

— Не заставляй меня снова шлепать тебя по заднице.

Глупое хихиканье сорвалось с моих губ, когда я соскользнула с кровати и разделась, наблюдая, как глаза Аса темнеют от голода.

— Черт.

— Что? — Невинно спросила я.

— По-видимому, ничего, кроме синих шаров.

— Я не говорила нет сексу. Ты сделал это.

— У нас нет времени, — пробормотал он, уставившись на место соединения между моими бедрами. — К черту все это. Иди в этот чертов душ. Я не могу целый день так ходить. Это причиняет неудобства.

Я не смогла сдержаться, когда из глубины моего живота вырвалось еще больше смеха. Ни один мужчина никогда не заставлял меня чувствовать себя такой легкой и счастливой, как Ас. Большую часть времени для мужчин я была просто красивой девушкой. С Асом было все по-другому, мы шутили, и тем не менее, он держал меня в напряжении. Было что-то честное и проникновенное в том, как он прикасался ко мне и использовал все эти ласковые слова. Искренность, смешанная с привязанностью и уважением. Он не хотел меня менять и принял мою независимость с изяществом, недоступным пониманию большинства мужчин. Ас был самым сложным и опьяняющим мужчиной, которого я когда-либо встречала.

Он включил душ и дал воде нагреться, регулируя температуру, прежде чем взять меня за руку и затащить внутрь. Под ровной струей он намочил темные локоны на моей голове и аккуратно намылил их, смыв шампунь перед нанесением кондиционера.

— У тебя хорошо получается, — заметила я, задаваясь вопросом, на скольких женщинах он практиковался в прошлом.

— Я научился этому давным-давно. На маленькой девочке, моей сестре, когда она была маленькой, на голове у нее были такие же густые кудри, как у тебя.

— Это восхитительно, Ас.

Он натянуто улыбнулся, и я подумала, что здесь что-то не так.

— Она умерла, когда ей было восемь. Лейкемия. — Он с трудом сглотнул, и я обвила руками его шею. — Никогда никому не рассказывал. Я не говорил о Лоре и Эми с тех пор, как завербовался в армию. Я не уверен, почему рассказываю тебе об этом сейчас.

— Иногда тебе просто нужно дать волю тому, что скапливается внутри тебя. Когда приходит время, ты отпускаешь, и боль больше не причиняет такой боли.