Жестокие звезды
Шрифт:
Но через мгновение я вспомнил то, что говорил мне незнакомец из сна, и осознал, что все это, конечно же, делается не ради меня. Я не пуп Земли, не центр Вселенной. Я всего лишь инструмент, созданный для уничтожения врага. Как гравистрел в руках солдата Федерации.
Капитан выполняет сейчас приказ командования, веря в то, что оно хочет нашей победы. И если бы Суслову приказали убить меня – он бы, не раздумывая, убил. Суслов – бывший военный, хоть и не кажется таким с первого взгляда. Он отлично знает, что такое приказ и чувство
– Я полечу с Сергеем, – сказал майор Смирнов. – У меня совершенно четкие инструкции на этот счет.
– Рыночники сказали, что он должен прибыть один и обезвреженный! – возразил Суслов. – Вы понадобитесь здесь, для последнего боя!
– Не думайте, что я трус, – спокойно ответил на это Смирнов. – Мне очень четко разъяснили, что я должен следовать за Сергеем, куда бы он ни направился, и обеспечивать его безопасность. Я очень признателен вам за то, что решили дать ему шанс совершить посадку на Заре, пока вы будете отвлекать корабли противника. Но я должен сопровождать его. Поймите, это приказ!
– Ладно, – поднял руки Суслов. – Я только что сказал, что мои решения больше не обсуждаются, но, так и быть, сделаю исключение. Это ваша миссия, и мы понимаем это.
Я почувствовал, каких сил ему стоит так спокойно рассуждать. В глубине его глаз уже собирались предательские слезы, но видеть их мог лишь я со своим обостренным чутьем. И еще я чувствовал, что лейтенант Андреев, напротив, переносит мысль о предстоящей гибели на удивление легко. Наверное, в Секретном Ведомстве готовили кадры по специальным методикам.
Серп планеты Заря занимал уже весь экран. Мы подходили с ночной стороны, и деталей поверхности практически не было видно. Все скрывала своим пологом ненасытная тьма. Узкая полоска освещенной солнцем части планеты не давала представления о том, как на самом деле выглядят суша и океаны этого мира. Видно было лишь белесую дымку атмосферы, серебрящуюся в лучах светила, да бирюзовый край океанического шельфа.
Планета была так близко. Между «Спектром» и Зарей находилось лишь одно препятствие – рой кораблей противника. И это препятствие, к сожалению, было непреодолимым.
Меня и Смирнова довольно быстро снарядили в путь. Выдали рацион на два дня, ручное оружие, средства связи. Также нас облачили в легкие скафандры и вогнали в плечо по два кубика адаптационной вакцины, призванной сберечь организм во время первой встречи с чуждой биосферой. По словам Председателя, как раз эту сыворотку готовили из псилина.
Вдвоем мы более-менее удачно разместились в шлюпке, которая, по документам, рассчитывалась на четверых. Оглядывая небольшую кабину, я с трудом мог представить себе, как сюда впихнутся четыре человека. Видимо, строители космолетов этого класса не заботились о комфорте для экипажа во время эвакуации.
– Если они станут сканировать
На последних словах голос Суслова дрогнул. Майор ответил, как всегда, сухо и чуть устало:
– Во имя победы! Мы тоже верим в вас, капитан.
На этом закончилось наше прощание с гостеприимным космолетом. С глухим звуком закрылся люк шлюзовой камеры, скользнули в сторону створки внешних ворот, и я впервые за все время путешествия увидел открытый космос вживую, а не спроецированным на матрицу.
Он был прямо передо мной – седой и молодой одновременно, такой ощутимо объемный и непомерно глубокий, чужой и вместе с тем будто бы даже родной. С едва слышным шелестом наша шлюпка вышла из ворот. Теперь мы оказались целиком во власти пустоты.
На фоне угольных провалов пространства «Спектр 8» казался игрушечным. Он все уменьшался в размерах и в конце концов почти исчез из виду.
Скоро корабль, приютивший меня на эти дни, вообще перестанет существовать. Наверное, так же как и я сам. Все внутри меня протестовало против такого исхода. Не могло быть правильным то, что мы убиваем на Краю Экспансии не каких-то там злобных монстров, а своих же собратьев. Все это какая-то нелепая ошибка!
Впереди медленно росли космолеты противника. Они тоже выглядели игрушечными. Но не пройдет и пяти минут, как эти две игрушечные силы сойдутся в совершенно настоящем бою. И кто-то из них совершенно по-настоящему умрет.
– Почему они не сканируют нас? Не вызывают? – спросил я у майора.
– Не знаю, – задумчиво сказал он. – Может, их сканер не обнаруживается нашими системами? Но странно, вообще-то.
Еще несколько минут мы летели в молчании. Чуть слышно шумел антиграв, да перемигивались приборы на пульте.
Космолет, координаты которого передали рыночники, был теперь совсем близко. Автоматика начала пересылку нужных для стыковки сведений. Я отменил передачу и отключил автоматику.
– Не трогай рули! Я сам возьму управление, – укоризненно сказал мне Смирнов. – У тебя же почти нет опыта!
Я не стал говорить, что у меня вообще нет опыта. Не тот момент был, чтобы болтать друг с другом.
Смирнов, тесно прижимая шлюпку к обшивке вражеского корабля, все набирал и набирал скорость. Я грешным делом думал, что автопилот при перелете к кораблю рыночников шел на максимуме. Как оказалось, я значительно ошибался. Шлюпка все разгонялась, корабль, серой стеной маячивший справа, внезапно кончился. Я обернулся и увидел, что он стремительно уменьшается.
– Почему по нам никто не стреляет? Мы ведь уйдем? – удивился я.