Жестокий роман. Книга 1

Винченци Пенни

— Да, — ответила Кейт. — Я непременно скажу ей об этом. Не знаю, поймет ли она меня, но я обязательно скажу. Через какое-то время она успокоится и привыкнет к вам, вот увидите. Флер очень хорошая девочка, добрая и отзывчивая.

— Не сомневаюсь. — Каролина грустно улыбнулась.

Она была в гостинице, когда пришло сообщение от Джо. Он уехал в Вашингтон на пару дней, чтобы взять интервью у Бобби Кеннеди, и обещал вскоре вернуться, собрать вещи и отправиться домой. Каролина очень устала за последние дни и погрузилась в глубокую

депрессию.

Она уже оставила попытки найти с Флер общий язык.

Несколько раз Каролина звонила ей, но Кейт неизменно отвечала, что ее нет дома. Вероятно, так оно и было, ибо сама Кейт была очень огорчена и всей душой сочувствовала Каролине. Она даже обещала ей попросить Флер позвонить в гостиницу, но звонка не последовало.

Джо, внимательный к ней, как всегда, терпеливо выслушивал ее жалобы на бездушное поведение Флер. Он советовал ей не спешить. Удивительно, но Джо не делал никаких поползновений затащить Каролину в постель, на что намекал еще в самолете, и не оказывал на нее никакого давления, прекрасно понимая, что ей сейчас не до любовных утех. Каролина была благодарна ему за это и высоко ценила его деликатность, хотя чувствовала себя немного виноватой перед ним. Джо всячески старался утешить ее и постоянно убеждал в том, что все обойдется, но Каролина не понимала, как это может быть, если Флер отказывается даже поговорить с ней.

— Послушай, дорогая, — говорил он, — девочка пережила трагедию и измучилась за последние шесть месяцев. Дай ей прийти в себя. Неужели ты не понимаешь, что она считает тебя отчасти ответственной за то, что случилось с бабушкой? Вместе с тем девочка испытывает потребность в общении с тобой, я в этом ничуть не сомневаюсь. Она просто не хочет признаться в этом и не может легко вступить в общение с матерью, которую никогда не видела. Она преодолевает сейчас самую тяжелую душевную борьбу, какая только бывает в жизни, — борьбу с собой. Позволь ей разобраться во всем, наберись терпения и жди.

— Я никогда не отличалась терпением, — заметила Каролина.

Несколько раз она звонила домой и говорила с няней. Та успокоила ее, сказав, что у них все благополучно. Правда, сэр Уильям чувствует себя неважно, а Хлоя с нетерпением ждет бала.

— Леди Хантертон? — раздался вскоре голос телефонистки.

— Да.

— Мне оставили записку для вас. От мисс Фитцпатрик.

Она не хочет говорить с вами по телефону и очень просила вас спуститься в фойе гостиницы через полчаса.

— Хорошо, — обрадовалась Каролина. — Я обязательно спущусь. Большое спасибо.

— Я пришла, чтобы извиниться перед вами, — с достоинством сказала Флер. Ее лицо все еще было усталым после бессонницы. — Мне не следовало говорить с вами таким тоном. Вы были добры ко мне в больнице и очень помогли. Я рада, что вы приехали.

Каролина догадалась, что Флер тщательно подготовилась к этому разговору.

— Ничего страшного, Флер. Я хотела хоть чем-то помочь тебе и рада, если оказалась полезной.

— Да, вы помогли мне, — призналась Флер.

— Хорошо. Может, выпьем чаю?

— Нет,

я очень спешу. У меня нет времени.

— Неужели? Куда же ты так спешишь?

— Мне нужно позаниматься. Скоро экзамены.

— Тебе нравится в школе?

— Да.

Каролина пристально посмотрела на дочь.

— Послушай, Флер, нам кое-что необходимо обсудить. Надеюсь, ты понимаешь, что я не собираюсь увезти тебя с собой в Англию и поместить в школу-интернат…

— А ваша дочь тоже ходит в такую школу? — Каролина видела, что Флер с большим трудом выговорила слово «дочь», тем самым дав ей понять, что не считает себя ее дочерью.

— Да, и ей это очень нравится. А кто сказал тебе о том, что у меня есть дочь?

— Мисс Дюграт.

— Понятно.

— Ну ладно, я готова задержаться, но ненадолго.

Мне действительно нужно заниматься.

— Отлично. Пойдем со мной. Здесь есть кафе под названием «Чайный зал». Кроме чая, там подают очень вкусные пирожные и кексы.

— Я не голодна.

— А я напротив.

Они вошли в небольшой уютный зал и сели за столик. Флер не спеша пила чай, а от пирожных отказалась, хотя это стоило ей большого труда, как заметила Каролина. Выдерживает характер, подумала она.

— Что же нам теперь делать? — спросила ее Каролина.

— О чем вы?

— О том, что я очень хочу помочь тебе, хочу, чтобы ты поступила в колледж, получила хорошее образование и обеспечила тем самым себе достойную жизнь. У меня есть для этого деньги, ты об этом знаешь.

— Да, знаю. Я хочу.., то есть…

— Да?

— Я хочу извиниться, что не поблагодарила вас, когда вы прислали мне деньги на аборт.

— Ничего страшного. Забудь об этом. Я все понимаю. — Каролина замолчала, опасаясь сделать неверный шаг. — А сейчас… Сейчас у тебя все в порядке?

— Ода.

— Я вижу, что физически ты здорова, но я имею в виду душевную травму.

— Нет, нет, ничего такого я не ощущаю. — Флер опустила глаза. Каролина положила руку па руку Флер. Та отдернула ее. — Я же сказала вам, что все в порядке. — Она отвернулась, но Каролина успела заметить, что в ее глазах появились слезы.

— Послушай, Флер, ты можешь не рассказывать мне об этом сейчас, но я хорошо знаю, что это такое. Я тоже перенесла аборт, причем тогда я была моложе тебя.

Физически я чувствовала себя нормально, все сделали хорошо, но у меня осталась травма на всю жизнь. Я до сих пор не могу забыть об этом. Мне так хотелось поговорить, хоть с кем-нибудь, но я не могла этого сделать.

Никто не хотел слушать меня. В конце концов я нашла человека, который согласился меня выслушать.

Флер посмотрела на мать с нескрываемым любопытством.

— Почему вам пришлось делать аборт?

— Потому что я была молода и глупа. Но то, что случилось с тобой, еще хуже.

— Да, — смущенно согласилась Флер. — Мне было плохо. Очень плохо.

— Расскажи мне об этом, и тебе станет легче.

— Нет, не хочу.

— Ну ладно, не надо.

Наступила неловкая пауза.

— Вы действительно любили моего отца? — неожиданно спросила Флер.