Жестокий роман
Шрифт:
— Как это возможно? — из горла вырывается нервный смех.
Практически самый центр города. Не глухая посадка, не лесополоса. Мы не в подвале, чтобы связи мешали железо-бетонные перекрытия.
— Я тебя подвезу, — произносит Марат.
Не предлагает, не спрашивает. Просто сообщает, информирует, констатирует факт.
— Спасибо, но я и сама справлюсь.
Он ничего не говорит, просто подает руку и как-то сразу становится ясно, что отказаться не вариант. Если продолжу протестовать, меня выволокут
Миг — мои заледеневшие пальцы зажаты в огромной, обжигающе горячей ладони.
А перед глазами все плывет. Впечатление, будто я залпом выпиваю стакан чистого спирта. Настолько сильно раздирает горло тревога.
Гигантский черный «Гелендваген». Мощный. Агрессивный. Настоящий зверь из сверкающего металла. Выглядит устрашающе.
И почему меня совсем не удивляет подобный выбор автомобиля?
Обращаю внимание на номер. Ожидаю узреть блатную комбинацию цифр или оригинальную надпись. Но… ничего. Вообще, ничего. Никакого знака.
Выходит, ему разрешено ездить вот так. За какие заслуги?
Недоброе предчувствие терзает изнутри.
Марат открывает передо мной дверцу.
Пожалуй, обтягивающая «юбка-карандаш» длиной ниже колена не лучший выбор для езды в таких машинах.
Я замираю в нерешительности. Как же забраться на подножку? Моя скромная «Хонда» гораздо ниже по высоте, «Феррари» Олега тоже не предполагает подобных проблем.
Прежде никогда не возникало трудностей.
Что же делать? Приподнять юбку? Ухватиться за ручку и попытаться…
Не успеваю предпринять каких-либо действий. Сильные руки крепко обхватывают мои бедра, а уже в следующую секунду я оказываюсь на сиденье.
Марат подхватывает меня и усаживает куда надо. Легко и просто. Отрывает от земли точно пушинку. Без особого труда. Отточенным движением.
Даже дернуться не успеваю. Вскрикнуть тоже не выходит.
Кожа вспыхивает от его прикосновений. От ощущения сдерживаемой силы, что таится в этих мускулистых руках. А слой ткани никак не защищает и не ограждает от кипучего безумия.
— Хороший у тебя друг, — говорит Марат, когда авто трогается вперед.
Мои брови вопросительно взмывают вверх.
Друг. Какой?
Я и правда не понимаю.
— Егор, — продолжает ровно. — Толковый парень.
— Откуда… — замолкаю, не завершив вопрос.
Мобильная связь не могла пропасть без причины. А раз есть возможность повлиять на сеть, то звонки вполне реально отследить. Прослушать разговоры. От и до. Выяснить каждую мелочь.
Дьявол.
А мои сообщения он мог прочесть? В памяти всплывает горячая переписка с Олегом, пикантные фото, отправленные в мессенджере.
Марат криво усмехается, будто читает мои мысли, а после окидывает выразительным взглядом, точно намеренно задерживается
К счастью, вскоре ему приходится перевести взор на дорогу. Некоторое время царит полная тишина.
— Журналист — опасная профессия, — замечает вдруг, точно невзначай. — Ему стоит быть осторожнее.
— Он действовал по моей просьбе, — отвечаю медленно.
— И что это меняет?
— Вы же не станете его… — замолкаю, пробуя подобрать правильное слово. — Не станете его наказывать?
— Я думал, ты знаешь: у каждого поступка бывают последствия.
— Егор не виноват, — заявляю твердо.
— Так кого наказать? — опять смотрит на меня.
— Никого, — рефлекторно передергиваю плечами.
Он широко ухмыляется.
— Зачем искать то, что я и сам тебе расскажу?
— Звучит слишком просто.
— А ты спроси.
Вновь переводит взгляд на дорогу, а я не способна оторваться от изучения его хищного профиля.
— Вам известен единственный волнующий меня вопрос, — сжимаю пальцами ремень безопасности, словно эта хрупкая защита спасет от неизбежности.
Нормально ли то, что я так беззастенчиво разглядываю врага? Того, кто так открыто угрожает моему любимому мужчине. Разве это не предательство?
— Я никому и никогда не прощаю долги, — говорит Марат и от его тона в моих жилах леденеет кровь.
— Человек — это не долг.
— Все, что угодно может быть долгом.
— Ну, тогда выберите другую компенсацию, — облизываю пересохшие губы. — Я уверена, Олег ничего ради сестры не пожалеет. Не ломайте девочке жизнь. Она же здесь точно ни при чем.
— Думаешь, ей будет плохо подо мной?
Краска приливает к щекам. Вопрос обжигает каленым железом. Сперва чудится, будто я ослышалась. Воображение сыграло злую шутку. Слух подвел.
— Простите — что?
— Я знаю, как трахать женщину.
— Не сомневаюсь, — стараюсь прозвучать иронично, с издевкой, но голос предательски срывается, поэтому получается почти шепотом.
Бурная фантазия рисует дикие картины. Чувствую себя прожженной грешницей. Ведьмой, продавшей душу самому Сатане.
Его пальцы покоятся на руле. Вальяжно, уверенно, слегка сжимают поверхность, управляя движением. Длинные. Крупные. Совсем недавно эти пальцы накрывали мои собственные, обдавая плоть огнем, обхватывали бедра.
Представляю больше. Гораздо больше.
Трудно дышать. Невозможно, невыносимо.
Пытаюсь убедить себя, будто это вполне нормально. Любоваться красивыми вещами. Нас завораживают произведения искусства. Картины, статуи. Вот и здесь подобный поворот. Что изящную вазу разглядывать, что смертельно опасного зверя. Различия нет.