Жестокий трепет

Юдина Екатерина

– К сожалению, я был вынужден это сделать. Нам с тобой нужно обсудить некоторые моменты.

Я посмотрела на наручные часы. Через полчаса мне следовало ехать в здание проведения вечеров фондов. Шло приготовление к третьему мероприятию.

– Внимательно вас слушаю, мистер Дилан.

– Тебе не следовало возвращаться в этот город.

– Вы назначили встречу, чтобы сказать мне это?

– Не только. Но именно твое возвращение является эпицентром проблемы. Мне уже известно о том, что ты сказала моей семье и чего требуешь от моей жены.

–

Я в этом городе по работе, мистер Дилан. Касательно вашей семьи и, тем более, жены – я желаю лишь одного. Чтобы они перестали распускать грязные слухи, которые могут бросить тень на мою семью. На этом все. Мы расходимся в разные стороны. Но, если даже это для вас является проблемой, значит, вы еще хуже, чем я могла себе представить.

– Мне все равно какого ты мнения обо мне. Меня волнует лишь моя семья и ты пожалеешь, если не оставишь мою жену в покое.

– Я сделаю это, как только она признается, что лгала.

– Она не обязана этого делать.

– В таком случае, я не обязана оставлять ее в покое, - сказала, не уточняя, что вообще-то я ей ничего не делала.

– Нет, ты это сделаешь, иначе я собственными руками испорчу твою жизнь.

– И каким же образом вы это устроите? – я еле заметно наклонила голову. Говорила спокойно. Даже холодно, но ситуацию оценивала трезво. В частности то, что Генри был серьезен и от него исходило нечто опасное.

– Ты говоришь, что Айрис пускала какие-то там слухи, которые могут бросить тень на твою семью. Значит, я буду бить именно по тебе. Чтобы ты стала позором Фоксов.

– Объясните, мистер Дилан. Я жажду подробностей.

– Не забывай о том, что ты долгое время была недоразвитой.

«Недоразвитая»… Давно я этого не слышала. От Генри вообще впервые. Но это слово все же неминуемо пробуждало далеко не самые приятные воспоминания. И все они касались Диланов.

– Ты была калекой.

– Благодаря вам, - мрачно произнесла. – Вы не подали в детдом соответствующие документы, из-за чего меня лечили запрещенными для омег лекарствами.

– Мне все равно. Но ты хочешь, чтобы Айрис это признала. Если она это сделает, нам уже нечего будет терять. На тебя будет подано заявление на проверку психического здоровья.

– Вы это серьезно говорите? – мои губы скривились и я даже подумала, что Генри не в себе.

– Уже доказано, что годами ты была с задержкой в развитии. Об этом говорит даже твое запоздалое пробуждение, но, кто знает, может, ты все еще идешь с умственной задержкой. Может, ты ненормальна. Возможно, даже опасна для людей.

Мужчина пододвинул вперед какие-то бумаги. Я взяла их, стараясь не показывать того, что ладони дрогнули от гнева. На этих листах были вырезки из моего личного дела. Еще со школьных времен. И я прекрасно знала, что там написано.

Когда я училась на первом году старшей школы, одна девчонка подралась с моей одноклассницей. В итоге произошел несчастный случай и моя одноклассница осталась с сильными увечьями. И это скинули на меня. К сожалению,

мне пришлось принять вину. Я была затравленной и понимала, что, если этого не сделаю, та девчонка меня просто подловит после школы и расцарапает лицо пилочкой для ногтей. Может, она сделала бы что-нибудь другое, но, зажав меня в уборной, она твердила именно про пилочку, которой выколет мне глаза.

За меня некому было заступиться, а та девчонка была действительно ненормальной, поэтому вину я взяла. К счастью, поскольку я больше ничего плохого не делала, максимум, меня на месяц записали в исправительный класс. Еще сделали запись в личное дело.

– Вам не кажется, что это глупо? – я подняла взгляд на Генри. – Ну обвините вы меня в задержке развития и в ненормальности. Я пройду медицинское обследование и все.

– Так просто не будет. Или же ты не знаешь среду, которая окружает твою семью. У меня достаточно бумаг для того, чтобы затребовать проверку. Как только это произойдет, даже, если ты ее пройдешь, грязи на тебе будет достаточно. У твоей матери слишком много врагов, которые это не упустят. С некоторыми я уже связался и рассказал любопытные сведения о тебе. Им стало интересно.

– Вы, мистер Дилан, оказывается, еще тот ублюдок, - я выдохнула, чувствуя, как в груди полыхнул гнев. – Вам настолько тяжело перестать пускать грязные сплетни, что вы даже готовы на такие ухищрения?

– Я смотрю за покоем моей семьи. Ты его нарушаешь. И моя жена вольна делать все, что считает нужным.

– Она ради собственной выгоды готова топить в грязи других.

– Значит, она считает это нужным. И не ровняй себя с нормальными людьми. Возможно, когда-нибудь ты и могла бы вырасти полноценной омегой, но так или иначе ты калека. Отброс общества и, если Фоксы хотят возиться с тобой, это их право. Но я не желаю, чтобы ты каким-либо образом соприкасалась с моей семьей.

– Мне интересно, по каким причинам вы думаете, что я отброс общества.

– Я знаю тебя с детства. С тебя не могла вырасти ничего нормального.

Внутренне меня уродовало от гнева. Так, что даже дышать было трудно, но какими-то своими последними усилиями я пыталась внешне не показывать эмоций. В частности то, что слова Генри меня задели.

– Просто уезжай из этого города и не возвращайся. Не трогай мою семью. И, если хочешь совета – не высовывайся, чтобы не позорить Фоксов.

– Спасибо за совет, мистер Дилан. В этом разговоре вы достаточно ясно выказали свою суть.

Я поднялась с кресла. Собралась уходить.

– Элис, - Генри обратился ко мне. – Не приближайся к Брендону.

– Благодарю за еще один совет.

– Это не совет. Предупреждение. Для него уже подобрана достойная невеста. Они нашли общий язык, но из-за твоего появления немного отдалились. Для меня это неприемлемо.

Я ничего не сказала. Развернулась и просто ушла. Спускаясь вниз, я старалась держать хотя бы внешнюю хладнокровность, но изнутри пылала. К сожалению, не только гневом.