Жестокое притяжение
Шрифт:
— Мало ли кто из леса за обителью наблюдение ведет. Наши адвокаты всех распугали, и наружная платная охрана с егерями старается не за страх, а за совесть, но все-таки… А тратить наше время на слежку с терминалов не всегда и хочется. И не сидеть! Бегом! Сорок кругов!
Пробежка помогла, но несколько не так, как рассчитывала молодая Маурьи: графиня вернулся злая, как сто чертей. Пока бегала, разозлилась на себя за свои глупые желания; на Дмитрия — за его неумение строго командовать любимой супругой и излишнее потакание ее капризам; ну и на весь мир — за то, что по его вине ее любимый находится в неизвестно каких далях и без ее опеки.
Но зато теперь она уходить в депрессию не собиралась. По той простой
Мало того, еще оставалась вполне обоснованная надежда на баюнга Шу’эс Лава. Этот великан бывал на Земле и в любом случае когда-нибудь сюда наведается если не в поисках своего наставника, то хотя бы глянуть, как продвигается затеянный учениками академии проект смены мировоззрений жителей целой планеты. Ну и на самый крайний случай у самой Александры оставалась небольшая надежда, что и она со временем сможет перемещаться между мирами. При неоднократных обследованиях ее тела та же Эрлиона, например, утверждала, что магический потенциал графини чрезвычайно высок и по некоторым параметрам даже достигает уровня самого графа. Следовало только как-то его раскрыть, развить и целенаправленно применить. Уже чего только стоит умение предвидеть смертельные опасности вокруг себя! Ну а если направить все свои силы на попытки рассмотреть створ между мирами? Ведь это первый и самый важный шаг на пути переквалификации в Торговца. Так утверждал и сам Светозаров, так учил на своих уроках и Шу’эс Лав. Ну а училась молодая графиня всегда легко, быстро и, пользуясь своей феноменальной памятью аналитика, не только быстро схватывала на лету основные постулаты, но и умела их правильно затем применить в практических занятиях.
Так что пробежка по территории монастыря помогла, злость можно было смело отнести к разряду боевых. Шура решила во время отдыха пытаться рассмотреть створ, а сейчас с головой окунуться в дела вновь. Еще и проявляя при этом инициативу.
— Тренди, Рафа, — обратилась она к обоим Маурьи, усаживаясь за выделенный ей терминал. — А давайте слегка ужесточим прессинг на средства массовой информации? Особенно на те, которые начали оголтелую травлю активистов нашего движения?
Целители думали недолго.
— Хорошо бы приструнить этих крикунов, — мечтательно протянула блондинка. — Только как это сделать?
— Элементарно! Лишить их самого главного стимула — денег!
— А конкретней? — прищурился Рафа с подозрением. — Неужели уговорить их спонсоров не производить оплаты за лживые статьи и измышления?
— Вот, прошу не забыть о своих словах. — Александра подняла указательный палец и продолжила: — С нашей аппаратурой довольно легко сотворить целый ряд необходимых действий: убрать солидную часть средств прямо со счетов неугодных нам СМИ, затем создать в их бухгалтерских бумагах немыслимую путаницу и напоследок натравить на них налоговые службы и прочие сопутствующие им проверки и ревизии. Поверьте бывшему, но все еще лучшему агенту одной из самых крутых контор, которые работали в Европе. Мы умудрялись за два дня закрыть любую газетенку, а за три — пустить по миру любой телевизионный канал.
Теперь уже Маурьи скривились как от кислого лимона.
— Убрать солидную
— Совершенно верно! — твердо поддержал коллегу Рафа. — Это нечестно!
— Да? — ехидничала графиня. — Тогда напоминаю тобой же только что сказанные слова: вредные нам газеты пишут заведомую ложь и инсинуации. Так? И спорить нечего! А значит, оплата за их труд — незаслуженная. Учитывая, что она поступает от лиц, заведомо себя дискредитировавших ложью, а то и откровенным разбоем, будет вполне справедливо изъять эти деньги и целенаправленными потоками пустить на содержание детских домов и домов для престарелых. Что первые, что вторые, ведущие, как правило, нищенское существование, как раз и недополучают эти средства в многократном размере. Вдобавок и еще тебе напомню, Рафа, как ты правильно высказывался об истинной справедливости для уголовников. Тогда ты не сомневался, не сомневайся и теперь.
Выходцы из Германии, хоть и были сиротами, в нищенских приютах никогда не жили. Но что такое детский дом в России, знали прекрасно: и по рассказам самой Александры, и по личным наблюдениям через «Гарантию», накрывшую всю Землю ретрансляторной сетью телепортаций из мира Ситулгайн. Так что спорить против такого справедливого перераспределения язык не поворачивался. Разве только Тренди пожалела бухгалтеров:
— Их ведь могут ни за что в тюрьму посадить.
— Не переживай! Есть только два человека в организации, которые знают все о размахе махинаций в подотчетных им ведомствам: хозяин или директор и главный бухгалтер. И большинство денег от заказчиков клеветы они все равно берут наличными прямо в руки. Так что невиновных там нет. А если таковые и появятся, то мы их легко оправдаем, подбрасывая всамделишные и правильные отчеты.
Видя, что ребята сомневаются, да и сидящие за столами Арчивьелы кривятся в раздумье, графиня Светозарова усилила напор:
— Вы сами понимаете, насколько существенной будет для нашего движения подобная помощь. Люди вздохнут с облегчением и будут заниматься только делом, не оглядываясь себе за спину и не опасаясь, что там кто-то осмелится копаться в их личных вещах и воспоминаниях. Ну а следующий удар мы нанесем уж непосредственно по спецслужбам. Тем самым, которые похищают активистов и пытаются повлиять на них иными средствами, грязными, кровавыми и далекими от всякой толерантности или человеколюбия.
— А с этим вы как справитесь? — Кажется, и этим целители не на шутку заинтересовались. Все-таки спецслужбы, имеющие свои офисы и картотеки лишь на подвальных уровнях, до сих пор трудно было засветить для всеобщего обозрения и заставить перепрофилироваться в работе на благо всего человечества.
— Ну, тут уже придется во всеуслышание раскрыться лично мне и Казимиру Теодоровичу.
— Выступить на телевидении с разоблачениями своих бывших коллег?
— Хуже! Огласить то, о чем знаем только мы вдвоем и каждый по отдельности. А это, уж поверьте, гораздо опасней, чем публичное выступление. На нас ополчатся все! И наши бывшие коллеги, и наши бывшие враги, и все те политики, которые грязными деньгами оплачивают деятельность этих спецслужб.
— То есть тогда они начнут рыть так, что обязательно выйдут на монастырь?
— Вот чтобы этого не случилось, мы и должны вначале продумать вместе с Казимиром несокрушимую легенду о нашем пребывании именно в другом месте. Причем легенду железобетонную. Чтобы даже случайно какая-нибудь хитроумная сволочь не повредила нашему общему делу. А для этого как раз и надо пару дней, которые мы употребим для потопления подлых распространителей уток и сплетен.
Дальше уже возражений не последовало ни от кого. Лишь быстро и деловито обсудили новые потоки информации для сбора и распределили сбор информации по каждой из спецслужб между собой.