Жестокое соприкосновение [Дух готики]
Шрифт:
— Я знаю, — сказал Эльрик. — Но я не совсем улавливаю смысл его игры. Будь настороже.
Кейн приложил руку к массивному замку. Раздался резкий щелчок, будто с тетивы арбалета сорвался болт, а затем весь механизм рассыпался в прах. Кейн толкнул, и громадная дверь отворилась. Внутри завывала мерзкая тьма.
— Впечатляюще, — заметил Эльрик.
Кейн быстро отступил и обнажил меч, глядя на открытую дверь.
— Что теперь, Кейн? — Эльрик уже обнажил Буреносец.
— Есть кое-что, о чем я забыл упомянуть. — Кейн снова поднял металлическую
— Чем они могли питаться? — спросил Мунглум.
— Как ты думаешь? — ответил Кейн.
— Грибами и плесенью?
— На закуску. Давайте поглядим.
Проходя мимо, Эльрик рассмотрел развалившийся замок. Ему была известна магия, способная открыть любой замок, но не простым касанием руки. Если силы Кейна так велики, зачем этому незнакомцу требовалась его помощь в том, чем грозил обернуться безумный поход, куда Кейн вел его? Эльрик проклял себя за то, что позволил Кейну втянуть себя в это предприятие, но любопытство заставило его следовать дальше. Среди бессчетного множества ночей мучительной тревоги это будет, пожалуй, единственное маленькое развлечение.
За дверью слабый свет их фонарей высветил сводчатый каменный коридор неведомой длины. Они находились глубоко под землей, и отовсюду, заглушая звук их шагов, сочилась вода, — словно в густом лесу после проливного дождя с листвы падали капли. Камни арок обрамляли селитра и роняющие капельки кольца плесени, создающие почти осязаемое свечение. Воздух вонял смертью и обжигал легкие Эльрика, однако слабый ветерок заставлял пламя его фонаря дрожать. Эльрик подумал об источнике этого ветерка, потом выкинул эту мысль из головы.
Туннель разбился на множество ответвлений, однако казалось, что Кейн уверен в направлении своего движения. Из черных коридоров донеслись слабые звуки быстрого топота. Эльрик мельком увидел блеск крысиных глаз и скольжение огромной саламандры. Безобразные белые жабы, волоча лапы, убирались с их пути. Бледные пауки, величиной с его кисть, цеплялись за камни, подстерегая добычу. У Эльрика появилось чувство некоего родства: это был потусторонний мир альбиносов.
Эльрик полагал, что они прошли под землей, наверное, с полмили. — Кейн, тебе известно, кто построил этот лабиринт, — и зачем? Есть более легкие способы предохранить сокровище.
— Должно быть, они стали спускаться, — любезно сказал Кейн. — Стенами и арками они укрепили глубокое ущелье, с тем же результатом обошли слепые расселины.
— КТО? — вопросил Эльрик.
Меч Кейна метнулся быстрее, чем представлялось возможным Эльрику. Мельком замеченная им тварь в какое-то мгновение прыгнула на Кейна из темноты бокового туннеля. В то же самое мгновение клинок Кейна рассек ей шею и плечо, отбросив на пол туннеля. Минуту обе части корчились. Эльрик никогда
Мунглум поднес фонарь. Тварь была обнажена, мужского пола, и смутно напоминала человека. Его плоть была такой же бледной, как у Эльрика, но волосы, свисавшие с узловатой кожи скальпа отвратительными клочьями, имели какой-то грязно-серый цвет. Конечности были короткими и уродливыми, покрытыми гнойными язвами. Лицо было звериным, не столько обезьяньим, сколько волчьим, с выступающим рылом. Из центра груди на них скалилась вторая голова, не больше чем у куклы. Кончиком меча Кейн небрежно срезал ее.
— Симпатичный, — сказал Кейн. — Если они не задержатся, чтобы скушать этого, скоро мы столкнемся с чем-то гораздо худшим.
— Ты говорил об уцелевших, что были здесь заключены. — Эльрик миновал мертвую тварь. — Но что за колдовство породило это?
— Остаточная радиация. — В ответ на недоуменный взгляд Эльрика Кейн добавил, — энергия демона-стража. Вот почему мне нужен ты и Буреносец. Мы должны убить его быстро.
Мунглум ничего не понял из слов Кейна. — Этот демон, как он питается?
Кейн показал назад, на уродливый труп. — Таких много. Жертвы заперты здесь, в этом лабиринте.
— Ты сказал, что они — уцелевшие в последней битве. — В тоне Эльрика было недоверие.
— И они, — сказал Кейн. — Берегись!
Из темноты на них отовсюду устремились твари. ТВАРИ. Эльрик не различал в них ничего человеческого. Большинство из них были обнажены; те же, кто носил какие-то лохмотья грязной одежды, были даже более мерзкими. Немногие имели ржавое оружие. Большинство же, казалось, не знало иного оружия, кроме гнилых зубов и длинных, как когти, ногтей.
Они представляли собой чудовищную, уродливую насмешку над человечеством, пародии, порожденные наркотическими кошмарами какого-то сумасшедшего художника. Мужчины, женщины, дети — они бросались на троицу из темноты. Эльрик не имел четкого представления об их количестве. Они выплескивались из черноты подобно извержению летучих мышей-вампиров из вонючей пещеры.
— Береги свой фонарь! — Эльрик уже поставил свой, — чтобы орудовать Буреносцем, ему требовались обе руки, — и Мунглум сделал то же самое. Кейн остался где-то темноте. Теперь, после того как завлек их в это, он был в состоянии заботиться только о себе.
Нечто с тремя руками вцепилось в Эльрика когтями. Рунный меч снес его, когда Эльрик развернулся, чтобы срубить обе головы существу, что подползло к нему сзади. Женщина с шестью грудями бросилась на его меч, в тот же самый миг швырнув ему в лицо своего ребенка. Эльрик скальпом почувствовал прикосновение зубов, отступил и выпотрошил пищащее существо, чьи ребра проросли сквозь кожу. Его фонарь опрокинулся и погас.
Эльрик отскочил к Мунлуму. — Береги свой фонарь! Без него мы погибли!
— Где Кейн?