Жестяная королева
Шрифт:
— Ты тоже.
— Я люблю тебя, Нова, — прошептал он.
Я не часто слышала эти слова от своего отца, просто из-за отсутствия возможности. Из-за его клуба, который разделял нас.
— Я тоже люблю тебя, папа.
— Работай быстро.
Папа беспокоился, что по прошествии лет, проведенных в тюрьме, он потеряет свое влияние. Это было обоснованное беспокойство. Люди за пределами этих стен вернутся к своей обычной жизни, и, хотя среди Воинов были те, кто не проведет здесь десятилетия, через пять лет у них будет меньше шансов помочь ему в его битве с «Тин Джипси», чем сейчас.
Но в тот
Время притупит эти эмоции. Время заставит их забыть.
Если я потерплю неудачу, если я не смогу найти улик, чтобы запереть Цыган и выбросить ключ, папа попросит об одолжении. Он изучит другие варианты.
Часики тикают.
— Я рассчитываю на тебя, Нова.
— Я знаю. Ты можешь.
— Это моя девочка.
Моя грудь наполнилась гордостью. Как долго я ждала его доверия? Сколько лет я мечтала, чтобы он включил меня в свою жизнь? Печально, что его арест стал катализатором, который свел нас вместе. Мне разбивало сердце то, что, находясь в этой комнате, я чувствовала себя ближе всего к своему отцу.
— Я вернусь, когда все будет сделано, — сказала я, поднимаясь на ноги.
— Веди машину осторожно. — Будь осторожна.
— Всегда. — Я подошла к двери и постучала. Охранник появился в окне и отпер замок. Затем, оставив отца позади, меня повели по лабиринту тюремных коридоров к выходу. Добраться сюда было нелегко, но в конце концов я вышла на улицу, под августовское солнце.
Сегодня парковка была почти пуста. По пятницам обычно было тихо. Но завтра, в субботу, здесь будет много народу, так как это будет обычный день посещений.
Я дошла до парковки и села в «Нову». Самым рискованным шагом, который я предприняла, приехав сюда, было сесть за руль собственной машины. Это был единственный предмет, помимо моих отпечатков пальцев, который мог связать фальшивую Нэнси Леннокс с настоящей Джун Джонсон.
Хотя с моими поддельными номерными знаками это потребовало бы некоторых усилий.
К счастью, поскольку я утверждала, что являюсь адвокатом папы, администрация не проводила со мной полный протокол посещения. Они, без сомнения, провели проверку биографии и были удовлетворены настолько, что впускали меня, основываясь только на моем удостоверении личности. Вероятно, потому, что я начала навещать папу только после его осуждения. ФБР и государственный обвинитель в данный момент были заняты другими Воинами и их собственными судебными процессами.
Представляясь Нэнси, я просто приносила документы клиенту, чтобы разобраться с его имуществом. Не то чтобы у него осталось много активов.
Эта уловка не могла продолжаться вечно. Но я буду настаивать на этом как можно дольше.
ФБР может обнаружить, что я не совсем та, за кого себя выдаю, хотя без анализа моей ДНК они никогда не узнают, что я папина дочь. На самом деле ФБР меня в тот момент не интересовало. Худшее, что они могли сделать, — это держать меня подальше от папы.
Нет, больше всего меня беспокоили Эмметт и его друзья в Клифтон Фордж.
Одним из его приятелей был Люк Розен, начальник полиции Клифтон Фордж. Я была уверена, что Люк совместно с ФБР следит за посетителями папы. Они найдут
Хорошо, что сегодня был последний визит на некоторое время.
Я села в свою машину, бросила последний взгляд на тюрьму из окна и уехала. В десяти милях от тюрьмы я остановилась на обочине шоссе и убедилась, что за мной никто не следил. Затем вышла и подошла к багажнику.
Мама научила нас с Шелби всегда держать под рукой предметы первой необходимости на случай, если мы когда-нибудь окажемся в затруднительном положении. Сотовая связь в Монтане может быть нестабильной, и на помощь лучше не рассчитывать. Женщинам часто приходится спасать себя самим.
Я никуда не ходила без аптечки. В спортивной сумке у меня была аптечка первой помощи и бутановая зажигалка. Пакеты с грелками для рук, пальто и перчатки. У меня даже был запасной галлон бензина. Это было то, что я держала под рукой в течение многих лет, не для себя, а потому, что Ти Джей, как известно, водил машину до тех пор, пока не сгорала последняя капля топлива в его машине или мотоцикле.
Будучи подростком, он звонил мне по меньшей мере пять раз, чтобы спросить, не могу ли я привезти ему немного бензина. Потом он умер, и я не смогла убрать эту канистру. Сам бензин, вероятно, был слишком старым, чтобы его можно было использовать, но каждый раз, когда я думала о том, чтобы его убрать, я не могла заставить себя вытащить его из багажника.
Может быть, я так и сделаю, когда все закончится. Может быть, тогда я смогу оставить Ти Джея и его смерть позади.
В багажнике был пустой рюкзак, который я приберегла для маскировки. Я бросила в него удостоверение Нэнси Леннокс, затем стянула с головы парик и положила его вместе с очками. Мои пальцы погрузились в темные волосы, встряхивая их, вздох облегчения сорвался с моих губ, как это всегда бывало, когда парик исчезал. Нэнси мне какое-то время не понадобится, поэтому я застегнула молнию на рюкзаке и положила ее в потайное отделение в полу багажника. Папа специально доработал «Нову», прежде чем подарить ее мне. В этом отделении также хранился мой пистолет.
Уложив свои вещи, я сняла блейзер, прежде чем сесть за руль. Всегда было неприятно сбрасывать личину и снова становиться самой собой так близко от тюрьмы. Даже в моей любимой шелковой блузке без рукавов, серой юбке-карандаш в тонкую полоску и лакированных туфлях на каблуках я была уязвима.
Никто не должен был знать, что я притворялась одним из папиных юристов. Ни за что. Если Эмметт что-то заподозрит, он больше не станет заниматься со мной сексом, верно?
— Никто не знает. — Я произнесла эти слова как желание, в исполнении которого отчаянно нуждалась.
Я замела следы. Я была осторожна, очень осторожна.
Никто не знал.
Кроме папы.
Что бы случилось, если бы он был более осторожен? Эта мысль приходила мне в голову много-много раз с момента его ареста. Это определенно был не тот вопрос, который я бы задала, но мне было интересно.
Если бы папа не хранил видеозаписи клуба, что было бы на него у ФБР? Я подозревала, что доказательств было предостаточно, и, что даже без видеозаписей у них было бы солидное дело. Но видеозаписи были вполне изобличающими.