Жезл Эхнатона
Шрифт:
– Почему-то до сих пор мне всего хватало! – проговорила я возмущенно.
– Раньше, может быть, и хватало, но теперь все изменится! Я все здесь реформирую! Мы должны идти в ногу со временем!
– И кто же теперь будет проводить экскурсии… в ногу со временем?
– Вот, познакомьтесь – Алиса… Дмитриевна, – и он кивнул в сторону.
И только сейчас я заметила, что кроме меня и Азадовского в кабинете присутствовала еще одна личность – девица со светлыми отутюженными волосами и круглыми голубыми глазами, похожими
– Вот это вот? – фыркнула я.
– Алиса… Дмитриевна – дипломированный специалист по связям с общественностью! – высокопарно произнес Азадовский. – Она поднимет уровень нашего музея на новую высоту! Вдохнет в него современные тенденции!
– Я себе представляю… – проворчала я себе под нос. – Если это все… – Я повернулась и пошла к двери.
– Я вас еще не отпустил!
Но я не стала дальше слушать и пошла прочь, пока от злости чего-нибудь не разбила или не наговорила лишнего.
Я пролетела через музей, не оглядываясь по сторонам, и перевела дыхание, только когда пришла на свое рабочее место.
Это был, конечно, не кабинет, а большая захламленная комната, разделенная несколькими шкафами на отдельные закутки, каждый из которых занимал кто-то из сотрудников. В одном из закутков сейчас сидела Роза Витальевна и вполголоса жаловалась на жизнь нашей старейшей сотруднице Варваре Тихоновне, тихой безотказной старушке, работавшей еще в Казанском соборе.
Я зашла в свой закуток, бросила злополучную статью на стол и села.
После разговора с Азадовским меня просто колотило. Я сама себе удивлялась – что это меня так разобрало? На самом деле мне на все эти дела глубоко наплевать… неужели меня так возмутило, что Азадовский нашел какую-то куклу на мое место?
Да пошли они все лесом!
Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и наконец взяла статью – работа всегда успокаивает.
Статья была посвящена периоду фараона-реформатора Эхнатона. И действительно, буквально пестрела ошибками.
Очень странно…
Я встала, подошла к Розе Витальевне, показала ей статью:
– У вас в компьютере нет такого файла?
Она вытерла глаза, взглянула на листки и сразу ответила:
– Нет, я бы вспомнила. Наверное, Михаил Филаретович печатал ее дома. Странно, как много ошибок…
Да, вот и мне это показалось странным…
Так, жаль… раз у Розы Витальевны этого файла нет, придется все заново набирать на компьютере и исправлять ошибки…
Ужасно не хотелось браться за такую нудную работу, и вместо этого я задумалась.
Действительно странно, почему в тексте так много ошибок? Филаретыч был человек очень образованный, и уж грамотность у него была идеальная…
Вообще, в
Я вспомнила, что вытащила из его телефона карту памяти.
Интересно, не ее ли искал тот человек, который рылся в кабинете Филаретыча?
Я нашла карту у себя в сумочке, вставила в компьютер. Программа открыла ее, и я увидела список последних звонков…
Вот и самый последний номер. С него Филаретычу позвонили перед смертью… Значит, не «Скорую» он вызывал, а с кем-то разговаривал. Вот интересно, и этот кто-то, услышав, что человеку плохо, не забеспокоился, никак не проявил своей озабоченности… Услышав, что ему не отвечают, просто повесил трубку… Ну-ну…
Я выписала этот номер на листок.
Нужно попробовать позвонить по нему, узнать, что это за номер…
Я уже потянулась к своему телефону, но что-то меня остановило. Почему-то мне стало страшно. Вот накатило вдруг какое-то неприятное чувство, засосало под ложечкой, и сердце пропустило пару ударов.
Да что вообще со мной сегодня происходит?
Тут дверь нашего общего кабинета открылась, и на пороге возникло дивное видение – Алиса, та кукольная девица, которую привел в музей Азадовский.
Вот интересно – она дочка какого-нибудь его знакомого или начальника? Или он сам к ней бьет клинья? Если так, он давно не смотрелся в зеркало…
Алиса остановилась на пороге, удивленно моргнула своими пластмассовыми глазами и протянула:
– А где будет мой кабинет?
– Вот тут, – Роза Витальевна показала ей на свободный закуток за шкафом.
– Ту-ут? – протянула Алиса недоверчиво. – Но разве тут можно… работать?
– Мы работаем! – отрезала Роза.
Я молча наблюдала и думала, сколько эта орхидея выдержит в нашем клоповнике.
Она зашла в закуток, брезгливо оглядела его, вытерла стул носовым платком, села. Затем достала мобильный телефон (само собой, поросячье-розовый, навороченный, со стразами), потыкала в него пальчиком и заговорила вполголоса – но акустика у нас хорошая, так что всем было слышно:
– Да, привет, это я… вышла на работу… ты не представляешь, какой это отстой…
Роза Витальевна кашлянула. Алиса покосилась на нее и еще понизила голос, так что больше ничего не было слышно.
Договорив, она положила телефон на стол и обернулась:
– А где у вас можно выпить ко-офе? Лучше бы латте…
– У меня есть банка растворимого, – предложила сердобольная Варвара Тихоновна, за что получила от Розы зверский взгляд. Но старушенция плохо видит, так что ничего не заметила.
– Растворимый? – В голосе Алисы прозвучал натуральный ужас. – А туалет хотя бы у вас есть?
– Что есть, то есть! – с готовностью сообщила Варвара. – По коридору налево.
Алиса вскочила и шагнула к двери, но Роза крикнула ей в спину:
– Там вода спускается через раз!