Жгучее желание
Шрифт:
– Передайте трубку Заку! – рявкнул Фэллон.
Зак как раз, миновав стеклянные двери, направился к ней.
– Это мистер Джонс из «Джи и Джи», – пояснила Рейн. – Хочет поговорить с тобой.
– Я предполагал, что он будет звонить, – ответил Зак.
– Лучше предупредить тебя сразу. Я только что сообщила ему, что мы собираемся пожениться.
Выражение глубокого удовлетворения отразилось на его суровом лице, а глаза стали синими-пресиними.
– Что ж, в кругах Тайного общества это может считаться официальным объявлением о помолвке.
– Живи мы сейчас в другом веке, его реакцию можно было бы описать как апоплексический удар.
– Не волнуйся, он выживет.
– Зак? – раздался в трубке приглушенный, отдающий металлом голос. – Это ты?
Зак взял телефон из рук Рейн, подался вперед и накрыл ее губы в страстном поцелуе, а к тому моменту как поднял голову, по ее телу вовсю бегали мурашки, а губы чувственно покалывало.
– Зак? – Фэллон сорвался на крик. – Ты здесь? Поговори со мной, черт возьми!
– Позже, – рассеянно ответил тот. – Я сейчас немного занят.
Связь была прервана, телефон убран в карман, и Зак вернулся к тому, на чем остановился.
Глава 58
Все собрались в гостиной Рейн и открыли первую из двух бутылок пино-нуар, привезенных Гордоном из Орегона. Они с Эндрю заявили, что вино им нужно в медицинских целях, чтобы оправиться от шока, вызванного последними известиями.
Эта парочка устроилась на диване, а коты вытянулись между ними. Зак расположился в одном из кресел. Рейн заняла другое.
– Как ты догадалась, где она хранит дневник? – спросил Эндрю. – Ты знала о сейфе?
– Нет. – Рейн посмотрела на тетрадь в кожаном переплете, лежащую на кофейном столике. – Но сегодня утром я случайно вспомнила про картину на стене в спальне Веллы. Она была первой в серии. Я запоздало поняла, что ее, должно быть, вдохновил Уайлдер Джонс.
Гордон посмотрел на дневник:
– И что ты в нем обнаружила?
Рейн сделала глоток вина, чтобы собраться с мыслями, и поставила бокал на стол.
– Мой отец вводил себе разработанный им препарат.
– Черт! – Седые брови Гордона взметнулись вверх. – Это кое-что объясняет.
– Точно, – кивнул Эндрю.
– Я знаю, о чем вы все сейчас думаете, – сказала Рейн. – Джадсон Талентайр выглядит как настоящий сумасшедший ученый.
– Нет, – возразил Зак, пригубив вина, и опустил бокал. – В Тайном обществе эта честь принадлежит моему предку Сильвестру Джонсу.
Рейн ошеломленно взглянула на него:
– Ты называешь основателя Тайного общества сумасшедшим ученым?
– Ну, вообще-то правильнее называть его алхимиком, поскольку он жил в конце шестнадцатого века. Думаю, в то время слова «ученый» просто не существовало. Хотя, в сущности, это одно и то же. Сильвестр, бесспорно, был выдающимся человеком и очень сильным экстрасенсом, но также не секрет, по крайней мере в семье Джонс, что еще и параноиком, а в конце жизни и вовсе впал в беспамятство.
– Очень интересная семейная история, –
– Наше генеалогическое древо изобилует личностями, которых общество предпочитает называть экзотическими, – продолжал Зак. – Но у меня создалось впечатление, что большинство причуд Сильвестра обострилось из-за экспериментов, которые он проводил над собой.
Эндрю нахмурился:
– Сильвестр Джонс создал оригинальную версию формулы?
– Вместе с предполагаемым противоядием. Но в Викторианскую эпоху общество на собственном тяжелом опыте убедилось, что противоядие не действует. В конце шестнадцатого века Сильвестр умер в одиночестве в своей лаборатории. Никто не знает наверняка, что его убило, но широко распространена версия, что он, возможно, отравился наркотиком, который сам и разработал, потому что противоядие не подействовало.
Рассеянно поглаживая Бэтмена, Гордон взглянул на Рейн:
– Полагаю, твой отец пошел на риск, потому что был уверен: уж его-то версия формулы сработает.
– Да. – Рейн взяла со стола бокал и сделала несколько глотков вина, чтобы найти в себе силы рассказать историю до конца. – Он вводил препарат и Велле.
Повисла тяжелая пауза, пока все присутствующие переваривали услышанное.
Эндрю закрыл глаза от охватившей его боли.
– Это объясняет еще кое-что.
– Препарат подействовал, – бесстрастно продолжила Рейн, – значительно усилив парапсихические способности и отца, и тети. Но отец вскоре понял, что у них с Веллой возникли проблемы с самоконтролем. Обычные чувства тоже оказались затронутыми.
– Старая проблема нестабильности, – заметил Зак.
– Тогда отец немедленно прекратил работу над формулой и занялся противоядием. Он верил, что преуспел в этом. В последний год он день и ночь работал в своей лаборатории, потому что отчаянно хотел спасти и себя, и Веллу.
Эндрю взглянул на Рейн:
– Он нашел что-нибудь?
– Да. Он начал принимать противоядие сам и давал Велле, несмотря на то что это был экспериментальный образец. Курс инъекций был рассчитан на несколько недель, чтобы можно было тщательно наблюдать за результатом и побочными эффектами. Но отец погиб в автомобильной катастрофе, так и не завершив курс лечения. Им оставалось принять всего по одной дозе.
Зак замер.
– Вот почему вы обе отправились к нему в лабораторию в день похорон.
Рейн кивнула:
– Велла пишет в своем дневнике, что отчаянно желала получить последнюю дозу противоядия. К тому времени она уже поняла, что Уайлдер – враг, и знала, что если он обнаружит лабораторию, то попросту уничтожит.
– Так она приняла последнюю дозу? – спросил Гордон, подавшись вперед.
– Да. – Рейн вновь сделала глоток и опустила бокал. – Я помню, как мы приехали в ту ночь в лабораторию. Она знала код, поэтому без труда открыла дверь. Когда мы вошли внутрь, она усадила меня на стул и дала мою любимую книгу, но в ту ночь я никак не могла сосредоточиться.