Жиголо для блондинки
Шрифт:
Даже странно, что ей не повезло. Странно, что те, кто отвергал ее на кастингах, не чувствовали этот магнетизм. Впрочем, однажды она своего почти добилась.
Вероника понравилась топ-менеджеру британской парфюмерной компании – тот просматривал альбомы девушек из агентства «КАСТ» в поисках лица для рекламной кампании новых кремов. И выбрал четырех девушек, в том числе и Веронику. Целую неделю она ходила счастливая, как невеста. Она даже вернулась в «супружескую» кровать.
– Ты не представляешь! – радостно щебетала она, когда он, уставший, расслабленный, наконец выпускал
– Что, у них в Лондоне своих моделей нет, что ли? – с сомнением говорил Арсений. Нет, ему не хотелось ее дразнить, просто в последнее время Вероника слишком много внимания уделяла этому кастингу. Он не хотел бы, чтобы она в итоге почувствовала себя разочарованной и обманутой. Приятно, конечно, когда на тебя обратили внимание, но все же четыре претендентки – это серьезная конкуренция. А Вероника вела себя так, словно контракт уже у нее в кармане.
– Сейчас бум на русские лица! – азартно спорила она. – По-моему, я ему понравилась! Все остальные и в подметки мне не годятся.
И вот наступил наконец решающий день. Четверых счастливиц пригласили в офис представительства компании. Из Лондона приехали два топ-менеджера и знаменитый андерграундный режиссер – планировалось, что он будет снимать рекламный ролик. Вероника всем понравилась. Ей было сказано, что она cute, sexy и beautiful. Но – не star, а значит, в рекламном ролике будет блистать другая.
– Дорогая, у вас замечательное лицо и красивая фигура, – через переводчика сказал ей режиссер. – Беда в том, что ваш тип не в моде. Вы никогда не добьетесь успеха с такими губами, поверьте мне.
– А что у меня с губами? – прошептала Вероника, сдерживая слезы. Ей не хотелось плакать на глазах у удачливых соперниц. Потом отплачется – запрется в кабинке туалета и наревется вволю, размазывая косметику по хорошенькому лицу.
– Их нет! – взвизгнул режиссер.
– Как?
– Когда у модели нет груди, это простительно. Но если у нее нет губ – это же катастрофа! Губы должны быть мясистыми! А-ля Наоми Кэмпбелл!
– Но она негритянка.
– Вот-вот. Негритянскими должны быть губы, а у вас бледные ниточки, как у чопорной девы.
Тут уж Вероника не выдержала и разрыдалась. К радости своих изображающих теплое сочувствие подруг.
Офис парфюмерной компании она покинула ни с чем. Впрочем, один из топ-менеджеров пожалел разревевшуюся красавицу и подарил ей футболку с логотипом фирмы.
Другая бы на ее месте вытерла слезы, выпила вина, уснула и постаралась о публичном унижении забыть. Другая – но не Вероника. Слезы она, конечно, вытерла, только после этого отправилась не глушить грусть алкоголем, а искать подходящего хирурга, который за умеренные деньги и без особого риска взялся бы привести ее лицо к мировым стандартам. Слишком уж много времени и сил потратила она на модельный бизнес, чтобы сдаться просто так. Если им нужны негритянские губы, они их получат.
Подружка посоветовала ей подходящую клинику – «находится в центре, берут недорого, главврач обучался в Швейцарии, скажи ему, что от меня».
Туда она и отправилась, прикидывая, а не согласится
Врач оказался приятным пожилым армянином. Вероникой он, казалось, совершенно не заинтересовался, так что идею о взаимовыгодной сделке (губы в обмен на тело) пришлось забыть. Выяснилось, что слегка увеличить губы – это пустячная операция, надо просто сделать несколько силиконовых инъекций.
– Но губы немного потеряют чувствительность, – предупредил доктор.
– Ничего страшного.
– Это вам сейчас так кажется. Многие девушки, сделавшие такую операцию, жаловались потом и просили вернуть как было.
– Я не попрошу.
– Но вы перестанете получать удовольствие от поцелуя, – улыбнулся врач, разглядывая ее поверх очков.
– А я не люблю целоваться.
– И от еды.
– А есть мне вообще противопоказано. Я же манекенщица.
– Вижу, вы все для себя уже решили. Что ж, в таком случае вам надо сдать анализы и записаться на операцию. Вы осведомлены о наших ценах?
– Не совсем.
– Такая операция стоит полторы тысячи долларов. Мы даем гарантию на три года, а потом, возможно, курс инъекций придется повторить.
– Полторы тысячи? – переспросила она, стараясь не показать, насколько она шокирована.
– Именно. Учитывая мой опыт и качество наших материалов, это совсем недорого. Но если у вас этих денег нет…
Вероника нервно облизнула губы и выпятила грудь вперед, рассчитывая на альтернативное предложение.
– Если у вас денег нет, я буду рад. У вас такое красивое лицо, что я не посоветовал бы портить его инъекциями.
В тот день она вернулась домой нетрезвая и злая. Долго плакала, запершись в ванной, прежде чем позволила ему войти и расспросить, в чем дело. Хотя Арсений и так сразу понял, что кастинг она не прошла. Когда Вероника заговорила об операции, он сначала решил, что у нее просто нервный шок. Такой стресс пережила, вот и мелет, сама не понимая что.
– Ты должен достать деньги, ты же мужчина, – наконец заявила она.
– Полторы тысячи долларов – это многовато. Сама знаешь, что больше тысячи у меня в месяц не выходит, а я плачу за квартиру и даю тебе деньги. У меня ничего не отложено. Этот британец мудак. У тебя красивые губы, оставь эту дурацкую затею.
Она и слышать ничего не желала.
– Если ты не достанешь деньги, мне даст их кто-то другой!
– Это шантаж?
– В некотором роде, – нагло усмехнулась она.
Арсений разозлился и даже подумал – треснуть ее, что ли?
– Что-то до сих пор охотников не нашлось.
– Много ты знаешь! – сказала Вероника. Поярче накрасила глаза, обтянула ноги оранжевыми слаксами и ушла куда-то, взнервленная и красивая.
Этим же вечером ему позвонила знакомая модель, которая давно и настойчиво Арсения обхаживала. Позвонила, чтобы сообщить, что видела Веронику в казино «Шангри ла» в компании бегемотообразного мужчины. Вероника играла в рулетку, а он топтался сзади и периодически запускал руку в ее декольте.