Жилец
Шрифт:
Поезд, замедляя ход, подошел к перрону и остановился. Упитанная проводница, выдыхая ощутимый перегар, самогона с луком, открыла дверь и с трудом выбралась на перрон. Все, приехали!
На шахте меня прежде всего поселили в общежитие, затем несколько дней обучали азам профессии забойщика, по правильному ГРОЗ, горнорабочий очистного забоя. Когда в отделе кадров мне предложили на выбор несколько шахтерских профессий, объяснили, чем они отличаются, я, прежде чем сделать выбор, поинтересовался, где больше платят. Оказалось, что забойщикам платят больше всех, это и определило мой выбор. Работа оказалась физически очень тяжелой. Первое время, смыв угольную пыль в шахтерской бане и плотно поев в шахтерской столовой, я, будучи хорошо физически тренированным, можно сказать, тяжелоатлетом, еле добирался до кровати и падал, как подкошенный, голова опускалась на подушку уже спящей. Сон был тяжелый, без сновидений. Трудно сказать, сколько часов я смог бы проспать, если бы не будильник. Не раз ловил себя на мысли бросить все к чертовой матери и уехать отсюда куда подальше, но молодой, здоровый и сильный организм
По природе, я человек не очень коммуникабельный и на шахте у меня не было ни друзей, ни врагов, но как-то получилось, что со временем за мной закрепилась почти ругательная в рабочей среде кличка Бандера. К удивлению окружающих, я на нее не обижался, даже наоборот, хотя ярым националистом себя не считал, более того я мало знал, в честь кого меня так прозвали и почему я должен обижаться, просто жил как жилось, жил, полагаясь только на себя. Часто в свободное время ходил в шахтный клуб, там был спортзал и работали спортивные секции, в которых, кстати, под руководством штатных тренеров мог заниматься любой желающий, и даже не работник шахты, причем занятия были бесплатные. В секциях занимались спортсмены-любители, т.е. тренировались в нерабочее время, принимали участие в различных соревнованиях, завоевывали призовые места и награды. Все это приносило им исключительно моральное удовлетворение, но желающих заниматься было много.
Долго выбирать вид спорта я не стал, штангу отмел сразу, тяжестей на работе хватало, командные виды я не любил никогда, оставались борьба и бокс. Вспомнилось былое, и я выбрал бокс. Тренировался в основном сам, отрабатывал удары на груше или бил в «лапы» тренера, поединков избегал. Естественно, долго так не могло продолжаться, тренеру нужны были показатели, по ним оценивалась его работа, а это значит, что мне нужно участвовать в соревнованиях и показывать достойные результаты. Я это понимал и вскоре в своей весовой категории я стал чемпионом шахты, а затем чемпионом района и все, в соревнованиях более высокого уровня я без объяснения причин принимать участие решительно отказывался. Все бои я выигрывал по очкам. Опытный тренер видел, что я умышленно сдерживаю себя, но молчал, ему было достаточно иметь чемпиона районного уровня.
Временами я получал письма из дома, их писал отец, мама писать не любила, но в каждом письме отец вставлял материнские просьбы и пожелания. В первом письме он категорически запретил мне посылать им деньги, «их все равно негде тратить, а на необходимое они сами зарабатывают в своем хозяйстве плюс пенсия, она хоть и небольшая, но им хватает». Мама в каждом письме задавала один и тот же вопрос: «Когда же ты наконец женишься? Давно уже пора.» После этих слов отец всегда давал наставления, суть которых сводилась к следующему: «Не спеши! Женитьба – дело серьезное и ошибаться нельзя. Если взял себе жену, то до конца жизни ты в ответе за нее перед Богом и собой. В семейной жизни все бывает, и если тебе что-то не нравится в жене, переделывай либо ее, либо себя. И вообще муж в семье должен быть ее основой, скелетом и телом, а жена – ее душой, и как это у вас получится, такой и будет ваша семья и ваша жизнь». Так его учил мой дед, а теперь это он передавал мне. «С женитьбой лучше не торопиться, но и сильно не затягивать. И еще, если решил обосноваться там в городе, то пускай корни – построй дом, а в него приводи жену. Негоже, когда молодой здоровый мужик свою семью таскает по квартирам. Так нельзя, у семьи, как у птицы, должно быть свое гнездо».
А еще отец много писал о женщинах, об отношениях между мужчиной и женщиной. Мне запомнилась мысль, что настоящий мужчина живет для своей женщины, он строит жизнь так, чтобы прежде всего его женщина была счастлива, тогда и в семье будет все в порядке и ему самому будет там уютно и радостно и их дом станет местом, куда
Да, действительно, мужчина живет, опираясь на свой ум, а женщиной руководят ее желания, так заложено природой и это нужно знать, помнить и не подходить к женщине с мужскими мерками. Главное, нужно понимать, что далеко не все желания женщины идут на пользу окружающим и в первую очередь ей самой. Если женщина чего-то желает, а ты считаешь это желание неправильным, не пытайся убедить ее в этом, не получится, лучше постарайся показать ей, к чему это желание приведет и если у тебя не получится, не стой в стороне, сделай все от тебя зависящее, чтобы это ее желание исполнилось, но знай, если со временем женщина увидит, что ты был прав, а она нет, готовься к тому, что она искренне обвинит тебя в своей неудаче. А теперь главное – она будет в этом права! Твоя вина в том, что ты не смог ее перенастроить. Запомни, что бы ни произошло в семье плохого, виновным всегда будешь ты и это правильно. Подумай об этом. Из моих слов у тебя может сложиться представление, что мужчина в семье все делает исключительно для жены, даже живет исключительно для нее, но если ты подумаешь, то поймешь, на самом деле все он делает для себя, но через женщину, а в итоге всем хорошо. Конечно, не все в семье зависит от мужчины, но очень многое, и неправильно, когда это «многое» он перекладывает на женщину, мужчина теряет свою ценность в глазах женщины, а эту ценность опустить не трудно, а поднять назад практически невозможно!»
Как-то я спросил у отца: «Как понять, что женщина счастлива?»
Его ответ: «Я думаю, двух одинаково счастливых женщин не бывает, потому что они все разные, но понять, счастлива женщина или нет, можно прежде всего по ее смеху не вообще, а смеху от радости. Смех счастливой женщины особенный, а какой он, ты сам поймешь, если сделаешь женщину счастливой».
Как-то отец спросил меня, есть ли у меня друзья, и когда я ответил, что нет, он в нескольких письмах делился своими мыслями о дружбе. Суть их сводилась к следующему: «У каждого мужчины обязательно должны быть друзья, иначе жизнь его будет неполноценной. Много друзей не бывает. Когда кто-то говорит, что у него много друзей, он просто не понимает, что такое дружба. Для настоящего друга всегда твои беды – его беды, твоя радость – его радость, твое горе – его горе. Друг – это тот, кто всегда придет на помощь и просить его не надо, достаточно ему узнать, что тебе она нужна. К другу относись, как к человеку, знай, что он может ошибаться и невольно причинять тебе огорчения, но знай, друг не может тебя предать никогда, если предал, значит, это был не друг, а если ошибся, и понял это, прости его и потом никогда не напоминай ему об этом. А главное, ты должен точно так же относиться к другу, как он к тебе. И еще запомни, если у тебя появился друг, относись к дружбе очень бережно, бойся ее потерять. Знай, потеряв дружбу, ты не вернешь ее никогда»
Однажды, как бы извиняясь за свои назидания, отец написал: «Все это я тебе должен был сказать раньше, но как-то не получалось, то ты был пацаном и многого бы не понял, потом армия, а теперь мы в разных концах страны и сейчас, хоть и с опозданием, но я пытаюсь наверстать упущенное»
В дальнейшем, пока я был холост, отец в каждом письме обращался к теме женщины-жены. Предостерегал от поспешного и неправильного выбора, что бесполезно искать жену, удовлетворяющую всем твоим представлениям о ней, в жизни придется с чем-то смириться и считаться, а что-то не замечать. Так продолжалось, пока в моей жизни не появилась она. Узнав об этом событии, отец перестал давать наставления, он был твердо убежден, что в своих отношениях с девушкой я должен разобраться сам, и потом, когда образуется семья, в нее нельзя вмешиваться никому, даже просто с житейскими советами. Поначалу все его суждения казались мне несерьезными и идеализированными, но я хранил письма и потом перечитывал их, с каждым разом убеждаясь в мудрости этого простого человека, всю жизнь прожившего среди гор и лесов.
Нельзя сказать, что в моей жизни не было женщин, конечно, были. Я часто ловил на себе заинтересованные девичьи взгляды, даже иногда знакомился с девушками, но, как правило, после нескольких встреч интерес к ним пропадал. Иногда с ребятами, соседями по комнате ходил в женское общежитие к девушкам, иногда там оставался на ночь, но все это было не то и быстро надоедало.
Как-то вечером я пришел в клуб на тренировку, пришел рано, тренера еще не было. От нечего делать бродил по фойе, смотрел различные плакаты с диаграммами и лозунгами.
Подошел к доске почета, посмотрел на фотографии, в том числе и на свою, к тому времени я был уже бригадиром и ходил в передовиках. Стоявшая невдалеке группка девушек привлекла мое внимание. Девушки поглядывали на меня, о чем-то перешептывались, улыбались, а иногда громко смеялись. Так, ничего необычного. Я уже готов был уйти, как вдруг девушка с черными, толстыми косами, стоявшая ко мне спиной, резко повернулась и пристально посмотрела на меня. Большие темные глаза скользнули взглядом по моему лицу, смерили с головы до ног и девушка с нарочитым недовольством отвернулась. От этого мимолетного взгляда я, что называется, обалдел. С растерянным видом смотрел на девушку и, покоренный ее красотой не понимал, как себя вести, что делать. Другими словами, я на себе испытал состояние, которое называют «потерял голову»: