Жили-были (худ. Е. Рачёв)

Толстой Алексей Николаевич

Наталья кусала губы от злости и не знала, на что решиться.

Зато Валентина действовала без колебаний. К ее удивлению, Женя не замечал пристального внимания столь видной и соблазнительной девушки. Выдающиеся части тела не производили на него абсолютно никакого впечатления. Наблюдая за танцем живота, регулярно выполняемым изнывавшей от неопределенности продавщицей, Наталья тихо скрипела зубами. Долго так продолжаться не могло: вода камень точит. Рано или поздно Евгений может и среагировать на юные прелести нахальной девицы. Хотя, возможно, у него

хватило бы ума провернуть всё втихаря. Но надеяться на это глупо.

— Ну, как продвигается завоевание? — ежедневно интересовалась она в курилке у Валентины.

— Не продвигается, — вздыхала Валя. — А я тут, представляешь, прикинула, какой у него доход. Ну, если высчитывать исходя из моего процента…

Наталья изумленно уставилась на коллегу:

— Ты, случайно, не гений-самоучка? Как это ты вычислила то, что налоговой не дано!

— Я просто бабки хорошо считаю. Пока — чужие.

— Да уж, такими темпами тебе и до своих недалеко, — потрясенно вздохнула товарка. — И сколько натикало?

— Да у него не на одну квартиру, а на пару «трешек» уже должно хватать. Так что я так просто не отступлюсь!

Наташа, не наблюдавшая в семье подруги чрезмерного достатка, насторожилась. Во-первых, ей тут же стало ясно, что у Жени есть заначка. А во-вторых, в действиях Валентины просматривалась перспектива: девушка двигалась к цели, как грузовой состав. Рельсы уже проложены до конечной станции, и сворачивать он не собирается.

Приезжие барышни, вознамерившиеся выгодно устроиться в городе, на подступах к двум «трешкам» редко сворачивают. Это только избалованные цивилизацией горожане выбираются по выходным на природу, чтобы наслаждаться видами закатов, и с упоением вдыхают запах навоза и болотной сырости, декламируя Есенина. Валентина же хотела, чтобы ее жизнь и жизнь ее детей не имели ничего общего с лубочной непритязательностью деревенских идиллий. А Наташа хотела, чтобы Галочка, терпеливо высиживавшая свое счастье, теперь не упустила его по вине хитрой фортуны. Все имели право на счастье. Но, как это часто бывает, счастье одно, а рук к нему тянулось великое множество.

Нельзя не признать, что в случае возникновения с Жениной стороны интереса к аппетитной селянке шансы Галочки на успех равны нулю.

Пометавшись в своих невеселых мыслях несколько недель и глядя на стремительно наглевшую в своих действиях Валентину, Наталья решилась осторожно поговорить с Галочкой.

Поводом к этому послужил существенный сдвиг в служебном романе, который медленно, но верно переставал быть односторонним.

— Я хозяину ноу-хау предложила, — поделилась с ней как-то Валентина.

— М-да, — скептически сморщилась Наташка. — И какая это поза по «Камасутре»?

— Не смешно. Он вообще какой-то отмороженный. Вчера вечером загнала его в угол, грудью прижала и спрашиваю, мол, не хочет ли он кофе и всё такое.

— Какое — «такое»? — бдительно встрепенулась Наталья.

— Да я не стала впрямую говорить, намекнула просто.

— А, — тут же успокоилась Скачкова. Кому,

как не ей, знать, что Женя не то что намеков, а и прямо обращенных к нему призывов не понимает.

— Вот. Намекнула, значит, — с обидой продолжила Валя, — а он серьезно так отвечает, что кофе на ночь пить вредно.

— А ты чего хотела? — подначивала ее Наташка. — Пожилой, можно сказать, человек. Ты с ним со скуки сдохнешь. Брось ты его, переключись на молодого.

— He-а, В своей квартире да при его зарплате мне скучно не будет. Я ради своего угла и не такого потерплю!

— А как же любовь?

— Тю! — присвистнула Валентина. — В твоем-то возрасте да такие глупости говорить. Любовь жилплощади не помеха!

— А ты ему потом рога наставишь? — заинтересовалась Скачкова, соображая, как можно использовать эту информацию для общественной пользы.

— Сначала захомутать надо, — рассудительно покачала головой Валя. — Чего раньше времени загадывать?

— Ну, и как ты его «хомутать» надумала? Уж поделись со старушкой опытом! — начала подлизываться Наталья.

— Говорю же — ноу-хау! Он подсел на всякие книжонки по маркетингу и рекламе, сам говорил. Так я решила продавать товар в его же белье. Под одежду спрячу, но чтобы торчало. Я хочу, чтобы мы с ним вместе выбрали, в чем мне стоять. Ну, чтобы я могла примерить и ему показать, дошло?

— Вот чушь-то, — злобно сплюнула Наташка. — Бред какой-то!

— Он согласился! — победоносно задрала подбородок Валентина.

— Бред, — повторила Наталья. В груди напряженно трепыхалось отчаяние.

— Завидуешь, — констатировала Валя. — Не пыхти. Придет и на твою улицу праздник. Только окна пошире открой!

* * *

— Галка, а как у вас с Женей? — Наталья была несильна в женской дипломатии. С мужчинами всё не в пример проще и привычнее.

— А что случилось? — тут же всполошилась Галочка.

— Ой, да ничего еще не случилось, — махнула рукой Наташка и тут же осеклась. Некстати проскочившее словечко «еще» не прошло незамеченным.

Внешне спокойная и медлительная Галина в вопросах, которые касались ее Женечки, напоминала варана. Стремительность ее реакций и бурная внутренняя жизнь оставались незаметными постороннему глазу.

— Ты давно последний раз у Женьки на работе была? — Наташа подходила к проблеме издалека, обходя минное поле по периметру.

— Вообще не была. А что мне там делать?

— Как это? Чтобы в курсе быть. Меня навестить, в конце концов!

— А то я тебя редко вижу, — тревожно улыбнулась Галя. — Ты к чему клонишь?

— Ни к чему. Просто спрашиваю, — смутилась Скачкова, проклиная свою совесть, требовавшую подвигов. — Мало ли, вдруг там какие изменения…

— Так Женя мне сам про все изменения рассказывает. У меня же везде глаза и уши.

— Да, — обидчиво протянула Наташка и тут же спохватилась: — Ты меня, что ли, имеешь в виду?