Жираф и Пончик
Шрифт:
— Так, пора забирать Таню и двигать домой, — поднялась на ноги Люда. Она решила оставить в покое неподъёмного Валеру. Пусть себе досыпает, в тепле.
Девушка уже подходила к их рекреации, когда услышала страшный вой. В комнату, из которой он доносился, сбежалось несколько переполошенных сонных студентов. Звук шёл из-под одежды, сваленной на полу возле кровати. На самой кровати лежали голые и насмерть перепуганные Ленка и Олег. Голова этим утром болела у всех и вой просто ввинчивался в мозги. Того, кто выл, всем
Поэтому, одежду быстро убрали и воющее тело чуть потянули за ноги, чтобы голова появилась из-под кровати.
Выла Танька. Впрочем, как только она увидела свет, одногруппников и, главное, Людку, девушка сразу затихла, чуть шмыгая носом, и сконфуженно улыбнулась, глядя в недобрые лица друзей.
— Ты чего, ненормальная?
— Пол общежития разбудила!
— Воешь почище собаки Баскервилей на болоте!
Эти и другие, не такие литературные, выкрики посыпались на бедную Танькину голову со всех боков.
— Я думала меня похоронили. Проснулась, а шевельнуться не могу, решила, что это земля давит. А перед лицом что-то деревянное, решила — крышка гроба. Я что-то сегодня плохо соображаю, простите, испугалась сильно. — смущённо оправдывалась Таня.
Тут спохватилась Ленка, пытаясь накрыть свои голые части тела, начала стучать зубами и, вдруг, как заорёт:
— Ты что со мной сделал?
— Я? — возмутился Олег.
— Ты! Я между прочим девочкой была! — чуть не плакала Лена.
— А я между прочим мальчиком! — запальчиво парировал Олег.
— Скажите спасибо, что Вы оказались разного пола. Было бы хуже, если бы голыми лежали два мальчика. Хотя… если бы две девочки… — Максим мечтательно посмотрел на Лену.
— Долго Вы будете пялиться? Идите уже отсюда, — заорала Ленка и, видимо, этим своим визгом разбудила Генку. Его тело, с головой под кроватью, лежащее под ногами у компании зашевелилось, начало переворачиваться, раздался глухой звук и страдальческий стон, потом мат.
— Тань, пошли домой. — Люда потащила подругу к выходу. Она заметила, что их пуховики с самого верху, взяла и уже натянула свой, а Танин сунула той в руки.
Завтра первый экзамен, надо попытаться готовиться
Глава 4
К восьмому марта Ленка и Олег подали заявление. Она залетела, и Олег согласился жениться.
Как-то, сидя вдвоём на уютной кухне, за чашечкой кофе, Тяня с Людой обсуждали эту пару и недоумевали.
— Я не понимаю. Вот скажи, Тань, разве это любовь? Она же за него выходит так, будто насильно на себе женит. Как они всю жизнь вместе проживут? Я бы так не хотела, даже ради ребёнка. А ты?
— Не знаю, Люд. Но, если честно, мне так жаль, что той новогодней ночью у меня ничего не было. Жаль, что это не я залетела. И мне всё равно, пусть даже это бы был Генка. Он нормальный, пусть и совсем
— Вот дура! Мне тоже двадцать один, и я тоже девственница. Просто наши прекрасные принцы ещё в дорогу собираются. Не волнуйся, приедут к нам! На белых конях!
— Лишь бы они успели раньше почтальонов, которые нам пенсию принесут.
— Когда нам на пенсию выходить уже не будет ни почты, ни пенсии. Только электронная: и почта, и пенсия лет в сто. Нет, Тань! Я без любви замуж не выйду. Лучше всю жизнь одна буду.
— А я бы вышла. Не хочу оставаться одна, да, видно, придётся. С моим метр восемьдесят жениха точно не найду.
— Так, отставить такие разговоры! Топай-ка, лучше, на работу, уже время! — Люда не знала, как успокоить подругу. Она и сама думала, что Таня слишком высокая. Такой трудно приискать себе парня.
В салоне перед весенним праздником работы было много, всем хотелось выглядеть получше. Девушки, женщины, бабушки и девочки — все прихорашивались. Клиентки скандалили, мастера ругались, не укладываясь в график, потому что брали в работу клиенток, не записанных заранее, едва освобождались, и потом не успевали закончить вовремя. Весь график сдвигался, а виноваты оказывались девушки на ресепшн. Даже, в обычно спокойном, мужском зале в эти дни была некоторая напряжёнка.
Группой Восьмое марта отмечали снова в общежитии. Как и на Новый год, накрыли стол в большой комнате.
Начиналось всё прекрасно: милые подарочки для прекрасной половины, по три тюльпана в лапки, стандартные поздравления и льстивые тосты. Алкоголь пить пили, но теперь старались поменьше и не смешивать. Все заметили, что кроме Лены, категорически отказалась от спиртного тихая милая Оленька. Когда некоторые стали подшучивать над ней, что, мол, тоже на Новый год залетела, Оля вдруг расплакалась и выбежала из комнаты.
Её близкая подруга, Наташа, сразу встала и зло сказала, пристально глядя на парней, медленно переводя инквизиторский взгляд с одного на другого:
— Да, залетела! И что? Если этот гад, который сделал ей ребёнка не признается, и не надо! Она сказала, сама ребёнка вырастит.
— Что значит «гад»? — растерянно спросила Таня.
— Как это, не признается? — протянула Ленка.
— А так! Оля в Новогоднюю ночь выпила немного лишнее, и отключилась. Проснулась уже утром, как обнаружилось сразу, уже не девочка, и, как оказалось позже, уже беременная.