Жить настоящим
Шрифт:
– Это было вечность назад. – В уголках губ Азиза появились жесткие складки. Он отступил назад, словно Ааян попросил его прыгнуть в пекло. – Теперь все это твое.
Азиз ушел, оставив после себя гнетущую тишину.
Когда-то он отдал бы жизнь ради Дахара. Когда-то его глаза горели при одном упоминании об этом…
– Он очень изменился, – протянула Зохра. – А у Нихат был такой вид, словно его слова убивают ее.
Аяан накрыл ее руку своей и кивнул. Четыре месяца он бился о непробиваемую стену, окружавшую
– Может, они были больше чем друзья? – спросила жена.
Аяан покачал головой. Он не был уверен в этом, но, услышав однажды не очень внятное признание слуги Азиза, Халифа, решил рискнуть и велел отцу Нихат вызвать дочь из Нью-Йорка.
То, что он оказался прав, не доставило ему большой радости.
Пару раз свернув не туда, Нихат наконец добралась до внутреннего двора, куда выходили покои, которые отвели ей три дня назад. Двор окружали высокие стены, укрывая его от любопытных взглядов.
Было только десять утра, но солнце уже раскалилось добела. Утерев пот со лба, она опустилась на скамейку рядом с фонтаном. Вода журчала, воздух был напоен ароматом роз. Рай да и только, но Нихат никак не могла заставить себя расслабиться.
Три дня она занималась принцессой Зохрой и с ума сходила от желания снова увидеть Азиза.
Она столько раз мечтала о нем, когда считала мертвым, представляла, какие слова сказала бы, выпади ей хоть один шанс увидеть его, прижаться к нему!..
Закрыв глаза, Нихат откинулась назад, чувствуя, как солнце ласкает ее лицо. Она не хотела, чтобы Азиз ее волновал, однако невольно предалась глупым мечтам.
Сбросив сандалии, Нихат опустила ноги в воду, хотя делать это запрещалось. Холодная вода защекотала пятки. На легинсы упало несколько капель. Усталость после перелета прошла, но было трудно привыкнуть к покою после безумного ритма нью-йоркской больницы. К тому же ее не радовало, как здесь идут дела.
Несмотря на приказ Аяана, ее назначения встречались в штыки бесчисленными медицинскими советниками и персоналом, окружавшим принцессу. Нихат поняла, что ей понадобится поддержка королевской семьи, чтобы преуспеть в Дахаре, и решимость, чтобы все изменить.
Вдруг по телу прокатилась тревожная дрожь. Изнуряющая жара улетучилась. Сердце забилось неровно, когда она осознала, от кого веет таким холодом, кто находится недалеко от нее.
Нихат постаралась совладать с собой. Затем, медленно открыв глаза, села прямо.
Неровной походкой Азиз приблизился к ней. Лицо его напряглось, правая кисть сжалась в кулак, он медленно опустился на сиденье рядом с ней.
Он не побрился, и щетина придавала ему зловещий вид. Скулы все так же резко выступали на лице, в глазах горел упрямый огонь.
Белоснежная рубашка висела на плечах, белые
Надо действовать решительно.
– Твоему травмированному бедру будет только хуже, если ты продолжишь так жить. Даже в твоем состоянии, я думаю…
Его глаза, обрамленные длинными густыми ресницами, в упор взглянули на Нихат. В их глубине она увидела озадаченность. Она не смогла бы отвести взгляд, даже если от этого зависела бы ее жизнь.
–…полагаю, тебе хватает здравого смысла, чтобы понимать это, – закончила Нихат.
– Прекрати на меня так смотреть, – пророкотал Азиз.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она, подбирая под себя ноги.
Он откинул голову, как бы предоставляя ей возможность видеть его сильную шею. Даже в простой одежде Азиз выглядел высокомерно. Ничего не изменилось, вынуждена была признать Нихат.
– Ты смотришь так, будто не можешь остановиться. Будто хочешь съесть меня живьем.
Жар, прихлынувший к ее щекам, был вызван отнюдь не солнечными лучами.
– Это не так.
Азиз подался вперед:
– Так. В твоих глазах я вижу нескрываемую жажду. Ты всегда знала, чего хочешь, но сейчас твое тело освободилось от гнета рассудка.
Нихат пожала плечами, чувствуя себя скованно под его пристальным взглядом.
– Я больше не робкая девушка.
– Конечно. – Огонь полыхнул в его глазах. – Я почти вижу, как ты внимательно осматриваешь своих пациентов, пытаясь выискать изъяны в их здоровье.
Нихат рассмеялась, пытаясь скрыть дрожь.
– У меня действительно репутация отличного врача. И ты прав: я не могу не смотреть на тебя, не могу не думать о том, что ты делаешь с собой.
Подбородок его напрягся, ноздри затрепетали.
Со стороны могло показаться, что болтают два друга. Однако внутренний дворик вдруг превратился в минное поле. Нихат приходилось быть осторожной. И не потому, что она боялась Азиза. Она боялась себя.
Ее глупая ночная вылазка уже доказала, что мозги раскисли и не работают как обычно четко.
Азиз провел рукой по подбородку, не отрывая от нее глаз.
– Это правда?
– Что?
– Дворец жужжит. И, судя по всему, впервые за три дня у тебя выдалась минутка для отдыха.
– Так, значит, ты не совсем безучастен? Это хороший знак.
– Не демонстрируй мне свои навыки, Нихат. У принцессы Зохры проблемы с вынашиванием ребенка? – Голос Азиза звучал бесстрастно, и нельзя было понять, волнуется он за принцессу или нет.
– Да.
– Насколько это серьезно?
– Надо сделать еще несколько анализов. У нее повышено давление. Ей нужно отдыхать и не тревожиться. Стресс усугубляет и без того тяжелое положение. Насколько я могу судить, причина ее тревог – ты.