Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях

Богинская Анна

– Доброе утро. – Анна повернула голову. – А! Это планшет! А я было подумал: какой большой телефон у такой миниатюрной девушки.

– Доброе утро.

– Пойдемте! – пригласил Матвей Анатольевич.

Он рад ее видеть. Это читается во всем: в том, как он выглядит, улыбается, идет – слегка подпрыгивая. Он выбрит и надушен. В его карих глазах горит огонь. Огонь есть и в ее глазах. Волнение, вызванное симпатией. Они зашли в кабинет. Сегодня помещение показалось другим – таким же белым, но без слепящего света.

– Больно будет?

Он

посмотрел в глаза.

– Нет. Обещаю, – сказал доктор мягко, но уверенно. Анна разделась и легла на кушетку.

– Вы смотрели вчера футбол? – спросил он.

– Нет, я не смотрю футбол. Я вообще не смотрю телевизор, – призналась она. – А вы смотрите?

– Нет, я тоже не смотрю футбол. Просто хочу заговорить вам зубы. Но для девушки с вашим интеллектом это не та тема. С вами лучше говорить о Гете или Ницше, – сказал он, подходя к ней.

– Дам вам совет. Когда не знаете, о чем говорить с человеком, спросите его о нем самом: люди любят говорить о себе.

– Что вы любите?

– Я не люблю ни Гете, ни Ницше. Я люблю наблюдать за людьми. За поведением, за причинами поступков. Я собираю истории. Это мое хобби.

– Значит, вам нравится изучать людей. Ну я же говорил, что с вашим талантом прозаика нужно писать книжки, – напомнил он фразу из своего сообщения.

– Может быть, когда-нибудь одна из подмеченных мною историй и выльется в книгу, – Анна улыбнулась: ей было приятно, что он оценил ее талант.

– У меня тоже есть книга, точнее брошюра, – научная работа по психологии.

– Интересно было бы почитать.

– Все готово, – почти шепотом сказал доктор.

Анна не ощутила ничего. Полная безболезненность. «И стоило так себя из-за этого накручивать?» – подумала она. А вслух произнесла:

– Я могу поставить еще одну галочку в списке причин доверять вам, Матвей Анатольевич.

Доктор улыбнулся в ответ. Она одевалась. В атмосфере кабинета витала эмоция. Анна пока не могла дать ей определение, но обозначила ее правильно. Словно под воздействием эмоции, он все рассказывал и рассказывал о себе.

– Я же недавно в Киеве. Всего три месяца. Как говорят, еще не развращен столицей. – Он подошел к столу.

– Столица развращает только тех, кто это позволяет, – уверенно ответила Анна. И тут же спросила: – Откуда приехали?

– Из Днепропетровска. Но родом из глубинки. А почему вы так уверены, что я не позволю себя развратить? – слегка смущаясь, проговорил он. – Присаживайтесь.

Она села на стул и стала наблюдать. Высокий брюнет, густые волосы, модная стрижка, спортивное телосложение, правильная осанка, карие глаза. Нет. Глаза цвета горького шоколада. Его профиль далеко не идеальный. Но интересный. Он ей нравился.

Доктор заполнял форму. Анна взглянула на его руки. Красивые длинные пальцы с маникюром. «Маникюр! Он прочитал мои мысли или в первый раз я пришла не в тот день?» – подумала она. Он нравился ей все больше. В нем она ощущала чистоту

и молодость. Она вдруг поняла, что чувствуют взрослые мужчины, заводя роман с неопытной девушкой. Она видела его сейчас именно таким. Начинающим карьеру в столице, амбициозным и слегка наивным. Какой она сама была двенадцать лет назад, когда начинала свой путь. Ей хотелось видеть его таким.

– Все зависит от человека. Я вот не позволила. Хотя я тоже не из Киева, приехала двенадцать лет назад, – ответила Анна. Но ей хотелось узнать больше о нем. – Как вы попали в Киев, по знакомству?

– Нет, что вы! Сам обивал пороги клиник. И вот меня взяли. Теперь работаю, завоевываю себе место под солнцем.

Анна поняла, что сейчас самое время задать интересующий ее вопрос.

– Да, Матвей Анатольевич, я вижу, у вас очень плотный график. Как же ваша девушка это выдерживает? – вглядываясь в его лицо, спросила она.

Ей было важно, не что он скажет, а как он это сделает. Ответ прозвучал молниеносно:

– Девушка? Я одинок, как Робинзон!

По его мимике и жестам Анна увидела, что эта фраза давно отработана до мелочей. «Он произносил ее сотни, а может, и тысячи раз. «Хотите, я стану вашей Пятницей?» Наверное, такого ответа он ждет, – внутренне улыбаясь, подумала она. – Интересно, сколько Пятниц уже ждет тебя в Киеве, доктор?»

А Матвей Анатольевич продолжал – пафосно и без запинки:

– Знаете, как одиноко, когда приходишь вечером в квартиру, где тебя никто не ждет?

– Заведите себе кота, – ответила она, нарушая его сценарий.

– Кстати, я очень люблю котов! – с улыбкой воскликнул он.

– Вы? – недоверчиво переспросила Анна. – Мужчины редко любят котов, тем более мужчины-хирурги.

– А я люблю! – пристально глядя ей в глаза, повторил Матвей Анатольевич. Анна улыбнулась. – А еще красивым девушкам с большими глазами я делаю красивые губы, – не отводя взгляда от ее глаз, неожиданно сменил он тему разговора.

«Опять перекрестная продажа. Сегодня предложение было лучше, чем в прошлый раз. Сегодня он во всем лучше, чем в прошлый раз», – с иронией подумала она. Но вслух произнесла, ничем не выдавая своих мыслей:

– Матвей Анатольевич, вы формируете у меня комплекс неполноценности. В прошлый раз – ботокс, теперь – губы. В следующий раз поговорим об имплантах в грудь? – ирония рвалась наружу.

– Я? – в его вопросе звучало наивное удивление. – Что вы! Пластические хирурги, напротив, убирают комплексы, – заметил он и не без пафоса продолжил: – Мы работаем, чтобы нести в мир красоту – важнейшую силу, преобразующую мир!

Анна всматривалась в него, еще не решив для себя окончательно, кто он. То актер с громкими высказываниями, то наивный мальчик. Она удивлялась этому редкому проявлению личности – смеси заученных фраз и открытости. «Может, за заученными фразами он скрывает свое смущение?» – эту догадку она пока оставила без ответа.