Житие Федора Абрамова

Коняев Николай Михайлович

В гражданскую войну Щенников да Кулаков серебро содрали.

Аникий пел: святые праведные Артемий, помилуй нас. Смотри, старик: угли одни.

А разве покажется Артемий Праведный им?

Ушел, наверно, на Ежемень или в обрубку» [19] .

В 1932 году, наверное, не было в Верколе человека, который не помнил бы, как разоряли монастырь. И об исчезнувших из раки мощах преподобного отрока, который ушел, наверно, на Ежемень или в обрубку, толковали не мало.

19

Архив

вдовы писателя. Записные книжки 1958 года. № 61. С. 7.

И получалось, что никогда еще не был праведный отрок Артемий столь близок веркольцам. Ведь коли в монастырской раке его не нашли, значит, он ушел куда-то, значит, он находится где-то, может, среди самих веркольцев…

Возможно, сам того не осознавая, двенадцатилетний Федор Абрамов жаждал и искал встречи со святым земляком, и в ожидании ее, сам стремился походить на праведного отрока.

7

В православной традиции слово «отрок» объясняется, как не имеющий права говорить…

Разумеется, ни один святой никогда не говорил о своей праведности, более того, многие из наших великих святых считали себя недостойными того почитания, которым окружали их богомольцы, тех Божественных Откровений, которые были дарованы им свыше.

И все же отроческое послушание не имеющего права говорить праведного Артемия наполнено особым сокровенным смыслом. Ведь значение этого послушания не только в том, чтобы не говорить о своей праведности, но и в том, чтобы не показывать, не обнаруживать ее перед другими.

И это отроческое послушание святой Артемий тоже исполнил.

А вот двенадцатилетний Федор Абрамов, как ни старался, сделаться похожим на святого праведного Артемия Веркольского не мог.

Другой путь был назначен ему Господом.

Федору Абрамову предстояло стать голосом Русской земли и пример великой святой праведности, явленный ему страшной осенью 1932 года, был только уроком.

Урок этот Федор Абрамов воспринял.

Долгие годы в кабинете писателя Федора Александровича Абрамова висела икона святого праведного Артемия, подаренная редактором газеты «Пинежская правда» Александром Ивановичем Калининым.

– Эта иконка для меня всех дороже! – иногда говорил Абрамов гостям [20] .

Вполне возможно, что, глядя на образ двенадцатилетнего отрока, писатель вспоминал себя двенадцатилетнего.

Сохранилась фотография, сделанная в 1934 году в Карпогорах, когда Федор Абрамов уже учился в средней школе.

На обороте надпись «На память брату Василию от Абрамова. 10 февраля 1934», а на фотографии сам Федор Абрамов и его приятель Илья Воронин из деревни Покшенга в белой рубашке.

20

Воспоминания о Федоре Абрамове.

М.: Сов. пис., 2000. С. 129.

Поражает сходство сфотографированных мальчиков с отроком, изображенным на иконе. Если бы тринадцатилетний Федор Абрамов снял кепку, и вместе со своим товарищем возвел глаза к Небу, различить отроков и иконописный лик было бы почти невозможно. Поразительно, как точно в результате нехитрых компьютерных манипуляций совмещаются икона и фотография. Святой отрок Артемий и его пинежские земляки, вошедшие в отроческий возраст, легко соединяются друг с другом, словно их и не разделяют четыре столетия…

8

12 января 1933 года завершил работу объединенный пленум ЦК ВКП(б), принявший резолюцию о всеобщей чистке партии. В ходе ее 1 миллион 140 тысяч партийцев, связанных непосредственно с троцкистко-ленинской гвардией или подпавших под ее влияние, были лишены партийных билетов.

Затевая столь масштабную акцию, И.В. Сталин укреплял свою личную власть, но при этом в ходе чистки изгонялись из партии, а значит, и с должностей, те руководители, которые стремились уничтожить корневые основы русской жизни. На их место приходили люди, связанные с русским народом не понаслышке, а прямыми, родственными узами.

Маленькая карьера, которую удалось сделать в эти месяцы Николаю Александровичу Абрамову – крохотное движение в достаточно мощном, захватившем всю страну потоке.

Работая в леспромхозе, Николай Александрович – в Кушкополе у него было прозвище Коля Лыпыха [21] – вступил в партию и выдвинулся в счетоводы в Кушкопольском колхозе «Авангард».

Вероятно, его хлопоты и сыграли роль в зачислении Федора Абрамова посреди учебного года в пятый класс Кушкопольской школы.

21

ЛПХ – Леспромхоз.

Кое-что для спасения сыновей от колхозной неволи сделала и Степанида Павловна…

Об этом в наброске автобиографии, сделанном 31 января 1983 года, писал сам Федор Абрамов: «Не изведал радости колхозного труда. Мать в сельсовете. Неграмотная, а нюхом чула, что подвигаются времена, когда человек, поскрипывающий перышком – главная фигура».

9

Как вспоминают кушкопольские старожилы, поначалу будущий писатель жил в семье брата Николая. Коля Лыпыха занимал тогда с семьей большой двухэтажный дом.

Впрочем, вскоре Федор перебрался к тетушке Александре…

«Мы с Федей учились в Кушкополе в 5 классе, – вспоминала Татьяна Дмитриевна Дунаева. – Он сидел впереди меня, через парту. Бойко решал задачи, руку всегда поднимал первый. Кто хорошо учился в школе, тем вручали «ударные карточки», которые от руки печатал Федя, потому что почерк у него был красивый».

«Федор Абрамов был лучшим учеником школы, но с виду был неказистый, ходил вразвалку, – вспоминала Татьяна Дмитриевна Дунаева. – Мне посчастливилось сидеть с ним за одной партой. Он никогда не отказывал в помощи. И по арифметике хорошо понимал…»