Житие старца Паисия Святогорца
Шрифт:
Следуя советам Старца, люди чувствовали себя надежно и в безопасности. Известные духовники, опытные подвижники и епископы вручали рассуждению Старца ход своей духовной жизни. Они приходили к нему, чтобы «получить извещение». Он был опытным капитаном, спасавшим человеческие души от волн и подводных рифов настоящей жизни. Посредством своего богопросвещенного рассуждения он привел ко спасению многие души.
Безмолвия рачитель
Вся жизнь Старца Паисия отличалась непрекращающимися попытками бегства в пустыню. Можно сказать, что он родился с неизбывным желанием безмолвия. Это желание осталось в нем до конца жизни. С детского возраста он любил уединяться, взыскуя безмолвие. Часто он поднимался на гору, где проводил время в пещерах, или вскарабкивался на скалы. Подражая Господу, он«бе отходя в пустыню и моляся» [198] .
198
Лк. 5, 16.
Приехав на Синай, он возрадовался безмолвию, насладился его плодами и духовно обогатился. Он жил ангельской жизнью, подобно бесплотным, подлаживая свою жизнь к святой пустыне и чувствуя утешение, которое она ему дарила. Он переживал Божественные Тайны и высокие состояния и имел непрестанную Иисусову молитву.
В одном из писем, отправленных из Иверского скита (от 8 мая 1966 года), он так объясняет свое нежелание писать и получать письма: «Я не только прекратил писать письма, но и избегаю любой встречи с людьми. Чем дальше я убегу от мирских проблем, тем больше смогу помочь миру в его проблемах, потому что в этом случае мое старание помочь не будет старанием человеческим, но сам Благий Бог будет разрешать проблемы людей, при этом оставляя свободной их волю».
Когда Старец жил в келье Честного Креста, приходивших к нему паломников становилось все больше и больше. Желая оградить свое безмолвие, он принял определенные меры: огородил участок забором и вновь прекратил переписку. В письме от 9 декабря 1970 года он пишет: «Ведь я же монах-исихаст, и, если я буду заниматься перепиской, моя жизнь не будет иметь смысла. Смысл она будет иметь тогда, когда я буду постоянно помнить [о человеческой боли] и молиться за мир. Сейчас зима, и необходимого безмолвия мне хватает. А вот летом больше всего мне мешают безмолвствовать студенты, которые приезжают сюда, чтобы со мной встретиться».
Великая любовь Старца не позволяла ему самому жить в высокой области Фаворского Света и при этом быть безразличным к страдающему человеку. Однако, для того чтобы выйти из этого Фаворского состояния и говорить с людьми, Старец прилагал великое усилие. Немногие понимали жертву, на которую он шел, оставляя свое возлюбленное безмолвие и погружаясь в проблемы людей. Это было его пожизненным подвигом: жить в безмолвии и помогать людям.
Богопросвещенный рассудительный Старец превосходно объединял безмолвие со служением человеку. В нем счастливо сочетались безмолвник и духовный руководитель. Он был похож на тех древних воинов, которые держали меч и в правой, и в левой руке и поэтому назывались«обоюдодесничники». Старец наилучшим образом пользовался безмолвием, а когда обстоятельства и воля Божия поставляли его среди людей, он открывал свои духовные житницы и, как добрый житораздаятель, как новый прекрасный Иосиф, питал жаждущий народ Божий тем хлебом, который пожал в пустыне.
Старцу удавалась безмолвническая жизнь, несмотря на то что его посещали многие. Бывали случаи, когда он буквально задыхался от приходивших к нему людей. Однако его безмолвнический устав и распорядок дня, его опыт и великое рассуждение позволяли ему найти время на все и на всех. Так и сам он получал духовную пользу и духовно помогал людям.
Он говорил: «Я могу разговаривать с людьми, могу находиться рядом с ними, однако наступает время, когда я хочу быть один». Его глубокий внутренний человек был по своей природе исихастом. он добавлял: «Если человек не имеет возможности уйти в пустыню, ему надо постараться создать предпосылки для безмолвия в том месте, где он живет. Если мы заботимся о том, чтобы отсечь наши страсти, то и здесь, где мы живем сейчас, для нас будет пустыня. Я бы тоже хотел сейчас [199] жить на вершине Афона вместе с "невидимыми старцами" [200] , но разве я смогу жить вместе с ними? "Дух убо бодр, плоть же немощна" [201] . Я хочу быть один всю ночь и три часа днем, мне необходимо совершенное уединение. Я чувствую это необходимостью».
199
Старец говорил это в последние годы своей жизни.
200
Невидимые старцы — согласно святогорскому преданию, являются
201
Мф. 26, 41.
Целые дни напролет Старец отдавал свои силы людям, утешая их, но он стремился к безмолвию хотя бы в ночные часы. «Когда я оставляю на ночь у себя в келье посетителя, — говорил он, — я не ощущаю безмолвия так, когда я один».
Летом Старец каждый день на несколько часов уходил в лес. Он очистил от кустов и деревьев несколько мест для молитвы и каждое лето из листьев папоротника делал себе небольшой шалашик. Там он читал Псалтирь, молился по четкам и потом возвращался к себе в келью, где его уже ждали люди.
Возможно, кто-то подумает: «Что за исихаст был Старец Паисий, когда он целыми днями напролет беседовал с людьми?» Однако, как говорит авва Пимен, «иной человек... с утра до вечера говорит и, между тем, соблюдает молчание; потому что он ничего не говорит без пользы» [202] .
Находясь в безмолвии, Старец служил Богу, а беседуя с людьми, приводил их к Нему. Однако, будучи другом и рачителем безмолвия, он всегда скучал по пустыне. Поэтому в последние годы жизни он неоднократно пытался на время удалиться в пустынное место, однако всегда встречал на своем пути препятствия. Когда он в последний раз посетил Синай, то хотел остаться там на безмолвие, однако у него это не получилось. То же самое произошло и на Святой Земле. Старец думал и о Метеорах [203] , и о других пустынных местах, но везде встречал препятствия. Под конец он стал просить Бога удостоить его пожить в пустыне хотя бы два-три года перед тем, как Он возьмет его из сей жизни. Вместе с одним-двумя монахами Старец попытался удалиться в одну из внутренних афонских пустынь, но все его старания оказались тщетны. Воля Божия была в том, чтобы он оставался в своей каливе и помогал людям. Об этом его ясно два раза известил Сам Бог.
202
Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов.
203
Метеоры — место в Фессалии, недалеко от города Трикала. Представляет собой комплекс из нескольких монастырей, расположенных на скалах.
Итак, извещение принимать людей Старец получил свыше. Кроме этого, ухудшилось состояние его здоровья. Теперь он уже не мог, как свободная птица, летать по далеким пустыням. Он довольствовался жизнью, полной самоограничений, в своей каливе и был подобен"птице, особящейся на зде" и"горлице любопустынной".
В своей каливе Старец жил как в глубокой пустыне, потому что его сердце опустело от страстей и он стяжал безмолвие ума. Он дошел до такого состояния, что мог одновременно находиться со множеством людей и быть один. Ему удалось осуществить в своей жизни заповедь любимого им святого Исаака Сирина: «Будь друг со всеми людьми и при этом оставайся один в своем помышлении» [204] . Старец пребывал «неподвижен сердцем, общаясь по внешнему человеку с людьми, а по внутреннему — с Богом» [205] . Уже очень рано он научился слышать или не слышать, видеть или не видеть — тогда, когда хотел этого сам.
204
Святой Исаак Сирин. Слово 58.
205
Преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица, в русском переводе.
Зимой 1959 года в монастыре Стомион его посетил один солдат. Он застал Старца больным, лежащим в кровати, и сказал ему: «Отче, Вы болеете, а тут еще и дети не дают Вам покоя».
— Какие дети?.. — спросил Старец. — А... правда! Сейчас услышал!.. Я и не заметил, что они пришли.
Солдат понял, что погруженный в молитву Старец не слышал крики игравших в монастырском дворе детей, которые будоражили всю округу.
Когда Старец искал пустынное место вне Святой Горы, ему показали хорошую пещеру в безмолвном месте. Но человек, который привел его туда, сказал, что недалеко от пещеры проходит автомобильная дорога и слышится шум проезжающих машин. «Этот шум меня не беспокоит, — ответил Старец. — Я могу, когда хочу, его слышать, а когда не хочу — не слышать; могу видеть машины, а могу их не видеть. Хуже шум другой: когда хотят меня впутать в разные проблемы».