Жития Святых. Месяц декабрь

Ростовский Святитель Дмитрий

Услышав это, Елевсий воспламенился гневом и изменился в лице своем, ибо такова нечистая любовь, когда ее презирают и гнушаются ею. Он повелел обнажить Иулианию и крестообразно растянуть, привязав веревками за руки и за ноги, и затем жестоко бить сухими жилами и прутьями. И была святая бичуема шестью воинами — долгое время, пока не устали сами мучители. Она же, хотя и была по естеству — сосуд немощный, мужественно претерпевала мучения.

Приказав воинам прекратить бичевание, епарх сказал Иулиании:

— Это, Иулиания, только начало твоих мучений, несравненно же большие ожидают тебя, если ты не принесешь жертвы великой

Артемиде.

Но мученица, желая лучше переносить мучения, чем слушать Елевсия, все еще надеявшегося склонить ее к исполнению его воли отвечала:

— О, поистине ты безумен и безрассуден! Почему ты еще не мучаешь меня? Чего еще ждешь? Я более готова терпеть мучения, чем ты готов мучить меня.

Тогда святая была повешена за волосы и висела так немалую часть дня, так что кожа на голове ее отстала от тела, лицо вспухло и брови оттянулись вверх. Елевсий же, имея, по любви к ней, еще некоторую надежду, ласково убеждал ее пощадить себя. Когда ласковые слова его и просьбы не возымели никакого успеха, он еще более разгневался и повелел сильно раскаленным железом опалять бока ее и поджигать другие части тела, затем, связав руки ее и пронзив острым железом бедро ее, еле живую ввергнул ее в темницу.

Находясь в темнице, святая Иулиания лежала, поверженная на земле, и взывала к Богу:

— Господи Боже мой, всемогущий, непобедимый в силе и крепкий в делах! Отыми от меня скорби сии и от постигнувших меня болезней избави, как избавил Даниила от львов, Феклу — от огня и зверей! Отец мой и мать моя оставили меня, — Ты же, Господи, не отступи от меня, но, как некогда сохранил израильтян, прошедших через море, и потопил их врагов, так и меня ныне сохрани. Восставшего же против меня Елевсия, а с ним и сатану, который старается воспрепятствовать мне в спасении, сокруши, о непобедимый Царь!

Когда Иулиания так молилась Богу и молитва была еще на устах ее, невидимый враг — диавол, преобразившись во образ светлого ангела, видимым образом явился к ней и сказал:

— Вот, Иулиания, ты терпишь тяжкие муки, а еще более тяжкие и воистину нестерпимые приготовил для тебя Елевсий. Когда ты будешь выведена из темницы, тотчас принеси жертву богам, ибо не сможешь более переносить сильной лютости мук.

Святая спросила:

— Кто ты?

Диавол отвечал:

— Я — ангел, и поелику Бог много заботится о тебе, то послал меня к тебе, ибо Он желал, чтобы ты послушалась епарха и от многих мучений не погибло бы тело твое. Господь милосерд и простит тебе это ради немощи измученной плоти твоей.

Услышав это, мученица удивилась и смутилась, ибо видела, что явившийся — с виду ангел, а по речам — враг. Посему, вздохнув из глубины сердца, со слезами на глазах, сказала:

— Господь мой, Создатель вселенной, Которого Единого хвалят Небесные Силы и трепещет множество бесов! Не презри меня страждущую ради Тебя, дабы враг мой не смешал когда-либо сладость с горечью и не подал мне. Поведай мне, кто тот, который говорил мне такие слова? Кто тот, который называет себя рабом Твоим?

Так взывала святая, и тотчас же была услышана, ибо с неба раздался голос:

— Дерзай, Иулиания! Я — с тобою! С пришедшим же к тебе делай, что хочешь: Я даю над ним тебе власть и силу, — и от него самого узнай, кто он и зачем пришел к тебе.

Вслед за этим произошло следующее чудо: тотчас разрешились оковы и спало железо с ее бедер, и тогда святая встала с земли

здоровою и крепкою телом, а диавол, удерживаемый силою Божией, стоял и не мог бежать, будучи связан невидимыми узами. Святая мученица схватила его, как раба неключимого, и, как будто допрашивая на суде, стала спрашивать, кто он, откуда и кем послан. Диавол же, хотя и исполнен был лжи, однако, будучи принужден мучащею его силою Создателя, начал — хотя и против воли — говорить истину.

— Я, — сказал он, — диавол, один из первых князей тьмы и послан отцом моим сатаною искусить и обольстить тебя, ибо мы великую приняли муку от молитв твоих и от твоего девического целомудрия и мужественного терпения. Я — тот, который некогда посоветовал в раю Еве преступить на погибель заповедь Божию. Я внушил Каину убить брата своего Авеля. Я научил Навуходоносора поставить на поле Деире золотого истукана. Я прельстил иудеев покланяться идолам. Я премудрого Соломона сделал безумным, возбудив в нем страсть к женам. Я Ироду внушил избиение младенцев, а Иуде — предать Учителя и самому удавиться. Я подвиг евреев побить камнями Стефана, подвигнул Нерона — распять вниз головою Петра и усечь мечом Павла.

Услышав это, святая Иулиания сотворила новое чудо, ибо другие положила на него узы и раны (кроме невидимых, которыми диавол был связан Богом), так как, связав, стала бить его. И что удивительно — бесплотного и невещественного духа святая могла связать вещественными узами и бить! Ибо сила Божия, удерживающая его не дающими возможности бежать узами и наказывающая, хотя невидимо, но действительною болью, отдала его во власть возлюбленной невесте Своей. И терпел бес боль от рук девицы, как от рук Божиих, ибо вместе с вещественным бичеванием бес получал и невещественную язву — ту, от которой воистину получает мучение раб бесовский.

— Увы мне — восклицал он, — что мне теперь делать и как убежать?! Многих прельстил я и подвергнул бедствиям, а теперь сам прельщен и впал в беду. Многих подвергнул я ранам, а ныне сам связан девическими руками и уязвляюсь ими. Многих поработил себе, а ныне самого меня держат, как пленника и раба. О, отец мой — сатана! Зачем ты послал меня сюда? Неужели не знал, что ничего нет сильнее девства и крепче молитв мученических?

Так святая Иулиания всю ночь мучила беса, а поутру епарх повелел, если она жива, вывести ее из темницы. Святая, идя, влекла за собою и диавола и бросила его в попавшуюся на дороге кучу грязи. Затем она предстала перед Елевсием, озаряемая прежнею красотою и благообразием лица и здоровая всем телом, как будто бы никогда не испытывала никакой муки. Удивившись, мучитель сказал ей:

— Скажи мне, Иулиания, когда и каким образом ты научилась такому волхвованию? И каким искусством ты так скоро исцелилась от ран, так что даже и следа от них на тебе не найдешь?

Святая отвечала:

— Ни с каким искусством волшебства я незнакома, но меня исцелила неизреченная и всемогущая сила Божия, которая не только тебя, но и отца твоего — сатану устыдила, а меня соделала гораздо сильнее обоих вас. И ты, и господин твой — диавол у меня под ногами, ибо я связала владыку твоего, которому ты работаешь, и мучения твои сделала как бы небывшими. Так Христос мой уничтожил здесь вашу силу, а там — тебе, отцу твоему и слугам вашим уготовал огонь вечный и страшный тартар, тьму кромешную и наполненное червями неусыпающими место, которое ты вскоре и получишь.