Живая легенда

Рейнвилл Рита

Лук никогда в жизни не говорил ни одной женщине никаких комплиментов по поводу секса, хотя это вовсе не означало, что он им не занимался. Некоторые мужчины способны были слагать в связи с этим поэмы. И такая женщина, как Меган, заслуживала поэмы! Она вполне заслуживала мужчины, который превозносил бы ее до небес, - так много она давала сама.

Но у нее есть только я, и, клянусь Богом, я не дам ей ни малейшего повода к тому, чтобы она отправилась на поиски кого-нибудь другого.

Держа Меган пленницей в своих объятиях, целуя ее в

кончик носа, Лук радостно сказал:

– Ты была великолепна! Сексуальна! Восхитительна!
– Шутливые поцелуи прерывали его слова.
– Обольстительна! Сексуальна!..
– Его губы, переместившись от шеи к груди, надолго там задержались.
– И совершенно очаровательна!..

Меган смотрела на него из-под полуопущенных ресниц.

– О господи. Лук, вполне было бы достаточно одного слова: чудесна.
– Она нежно прикоснулась пальцами к его щеке, а потом уютно устроилась около него.
– Теперь можем и поспать.

Они закрыли глаза, и каждый знал истинную цену сказанных ими слов.

На следующее утро Лук, в джинсах и с полотенцем на шее, стоял перед зеркалом, водя электрической бритвой по своей темной бороде и улыбаясь своему отражению.

Это было хорошо. Чертовски хорошо.

Меган все еще хотела спать с ним! Она не выставила его вон и дала понять, что дождется той минуты, когда он захочет иметь жену и когда скажет ей, что любит ее и хочет на ней жениться.

Звучит все так просто, подумал он. Так что же - вперед и с песней? Он знал, что это должно быть сделано, но никак не мог представить себе, каким образом он осуществит это.

Неожиданно в дверях появилась голова Меган.

– Лук, ты знаешь Алана Джемисона?

– Да, это мой старый друг и менеджер моего отеля в Сан-Франциско. Скажи ему, что меня нет.

Он посмотрел на ее отражение в зеркале и нашел, что она выглядит просто великолепно! Немного заспанная, с распущенными шелковистыми волосами, какая-то вся мягкая, нежная, теплая... Котенок, которого хочется погладить. И в то же время женщина, которая провела ночь именно так, как хотела, - в объятиях своего мужчины.

Он в задумчивости прищурился и пожал плечами. Никогда раньше не замечал в себе инстинктов собственника, но Меган все изменила.

Она была его.

И, боже, он был ее. Она выбрала и добилась его, она остановилась на нем.

– Слишком поздно, я уже проговорилась. Меган бросила на него мрачный взгляд.
– А как он узнал этот номер?
– спросила она.
– Неужели ты дал объявление в газете, что спишь теперь в доме Мерфи?

– Нет еще. Я думал, что сделаю это сегодня днем.
– Когда же она непонимающе сузила глаза, он подошел к ней и крепко обнял, проводя руками по ее телу и наслаждаясь прикосновением к мягкой, скользящей ткани, облегающей ее бедра.
– Я шучу. Я оставил этот номер в отеле на случай крайней необходимости. Без имени только номер.
– Его пальцы скользнули по материи вверх, к двум тоненьким полоскам у ее плеч. Что это

такое?
– спросил он, и в его темных глазах блеснул хитрый огонек.

– Ночная рубашка, - сказала она, затаив дыхание.
– Мистер Джемисон, видимо, считает, что это именно такой случай.

– Точно. Напомни ему, что я в отпуске.

– Я попыталась, но у меня такое чувство, что он не верит, будто у тебя может быть какой-то отпуск.

И я думаю, что смешной звук, который я слышала, объяснялся очень просто - он грыз ногти.

– Ну хорошо, иду.
– Лук повесил полотенце.

Когда он вернулся, Меган только что вышла из душа. Она взглянула на него и сказала:

– Ты должен уехать.

Лук вздрогнул: она произнесла это с таким безразличием! Потом он увидел печаль в ее глазах и перевел дух. Все что угодно: печаль, боль, только не безразличие!

– У него там проблемы с профсоюзом, я должен поехать туда на некоторое время, - произнес он, наблюдая, как она неторопливо вытирает влагу со своего тела.
– Меган, солнышко...

Она покачала головой и изобразила подобие улыбки. Эта попытка едва ли ей удалась.

– Не беспокойся о нас, пока будешь в отъезде, - сказала она.
– Поговорим, когда ты вернешься.

Если вернешься. Непроизнесенные слова повисли в тишине между ними.

Она выронила полотенце и, напоенная ароматом воды, рыжеволосая и очень женственная, приблизилась к нему.

– Ты позаботишься о себе?

– Я вернусь, черт побери.
– Его руки обхватили ее талию, привлекая ближе.

Меган покрывала его грудь мелкими поцелуями.

– Когда ты уезжаешь?

– Через четыре часа. Поедем со мной.

Она покачала головой.

– Я лучше останусь здесь, поработаю.

– Самое большее неделю меня не будет. Всего лишь, - пообещал он, приподнимая ее подбородок и заглядывая ей в глаза.
– А если повезет, то вернусь через пять дней. Но если произойдет чудо, то через четыре.

– Тебе нужно собраться?

– Собраться?

– Ну, знаешь, собрать одежду.
– Она легонько пожала плечами.
– Вещи.

– Нет, у меня там есть вещи, я всегда оставляю необходимое в отеле.

Меган вздохнула с облегчением.

– Тогда мы не выбьемся из графика.

Она взяла его за руку и повела в спальню.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Мы не выбьемся из графика.

Слова Меган, как эхо, звучали в его ушах.

Лук слышал их в самолете по пути в Сан-Франциско и на бесконечных встречах, на которых потом пришлось побывать.

После трех дней выслушивания различных аргументов и доводов он с невероятной легкостью пошел на уступки профсоюзам, списал долги и согласился на привилегии тем, кто их требовал. На все это ушло пять дней.