Живая Литература. Стихотворения из лонг-листа премии. Сезон 2010-2011
Шрифт:
этим Севером, диким и честным,
беспощадной его красотой.
Христос и Аввакум
Католическая церковь недавно покаялась за преступления Инквизиции.
Не пора ли и Православной церкви покаяться за продолжавшийся более столетия геноцид русских староверов?
1
Не проста эта жизнь, не проста.
Давит, жжет ядовитая дума:
– Пусть евреи распяли Христа…
Ну
Но молчат… Не приемлют вины.
Крутят, врут на стремнине летейской.
Лишь мои, чую, дни сочтены
в скорбной участи русско-еврейской.Для чего полукровкой рожден?
Что имела судьба на примете?
На меня с высоты смотрит Он…
Я раскаюсь за тех и за этих.
2
Плыл нимб… Глаза светили …
Нес мир и благодать
Когда его схватили,
не рвался убегать.При нервной перегрузке, —
наивен и красив,
задумался по-русски,
семитский позабыв.Страна, где все заклято,
где в будущем Он был,
которую когда-то
всю, всю Он исходил…Я подступаюсь к теме,
что муторна, больна.
Нормально, что в поэме
сломались времена.3
Все было, как в России
конвой, стукач, арест…
Он падал от бессилья,
но нес свой тяжкий крест.
Из будущего злого,
где ложь, корысть, разор,
от горечи былого
мы не отводим взор…
4
На холме невысоком
стоял, избит, смешон.
Тут страшный суд над Богом
людьми был совершен.Глаз любопытных гроздья.
Молчит толпа людей…
Когда вбивали гвозди,
слышал хруст костей.Там – в Иерусалиме
(я тоже в нем бывал) —
давно забыто имя,
кто гвозди те вбивал.Нет палача в помине…
Он – стрелочник … Плевать!
Зато осталось имя,
кто приказал: Вбивать!Как это некрасиво —
коррупции разгул!…
Наверно, и Каифа
Пилату отстегнул.
5
Отбросьте, зачеркните
мой воспаленный стих.
Ведь Он учил: Любите!
гонителей своих!Но не лукавьте, бросьте…
Да! так Он говорил…
Того, кто вбил те гвозди,
любил ли Он?.. – Любил!..Был гогот, мат, угрозы…
А время шло к концу.
Катились Божьи слезы
по Божьему лицу…Пред кротостью и болью
я упадаю ниц.
Но не могу, тем боле,
любить Его убийц.
6
Иисус вдруг тело выгнул —
был Богом не храним,
и, обезумев, крикнул:
– Эли! Эли! лема сабатхани!!А это значит, боли
терпеть уже не мог.
Была потеря воли.
И Отче не помог…Никто не понял сразу —
и в страхе и тоске —
зачем Он крикнул фразу
на странном языке?Над людом онемелым
тьма
Он задрожал всем телом,
метнулся и провис.Провис, опал, поникнул…
И взор его потух.
Он снова что-то крикнул
и отпустил свой дух…
7
Прошло два дня, нелепо
считать, что Он – Господь…
Но в третий день из склепа
Его исчезла плоть.И воздевали руки
евреи в синь небес…
И расползались слухи,
что, вроде, Он… воскрес!И, смерть поправши смертью,
вновь к людям ищет путь:
учить нас милосердью
и совесть нам вернуть.Он будет ждать веками
тех тягостных минут,
когда придет над нами
вершить свой Страшный суд.
8
Так кто же Он? – я думал.
И буду думать век.
Он жил, как Бог, а умер…
как честный человек…Кто верит пропаганде?
Никто и никогда.
Да, были Корчак, Ганди!!
А прочье – лабуда?И нет конца сюжета:
война, грабеж, хула…
Боюсь, что жертва эта
напрасною была…
9
И мучит стыд до гроба
во мгле родной земли:
за что же протопопа
мы заживо сожгли?Шла староверов горстка
за ним, забыв про страх…
В пропащем Пустозерске
его развеян прах.Не дрогнул он, не крикнул
сгорел дотла, до дна.
Чем памятник воздвигнул,
на вечны времена…
10
Все это вижу… Маюсь…
Душа кровоточит…
Конечно, я раскаюсь
Но церковь промолчит.И патриарх резвится —
пиар, поездки, власть…
Не хочет повиниться
и на колени пасть.За бойню, за изгнанье,
за скрытый геноцид.
Исполнить покаянье
гордыня не велит.Господь взирает, страшен,
И хлещет Божий бич.
Когда в основе нашей
лежит гнилой кирпич.И пенится огромный
судьбы девятый вал.
Но патриарх не помнит,
как водкой торговал.И боль, куда ни гляну,
корысть, пожар и мор…
А старую подляну
заткнули под ковер.
11
Ну а Христос мерцает
средь мрака, лжи и слез.
Он – все еще – ступает,
Он в венчике из роз.Он ходит по России,
как издревле ходил.
Печален взор мессии
и не осталось сил.И цельный мир порушен…
Лакейство, чванство, глум......
О, как нам ныне нужен
бесстрашный Аввакум!
12
Жив ли он, пейзаж березовый?
Свет потайный жив в судьбе?..
Аввакумы и Морозовы
попадаются в толпе.Та же даль и ветры буйные,
Глушь лесов и ширь полей,
И душа все та ж – разгульная,
Только горше и щедрей.И мелькают лица странные
средь вокзальной суеты —
Бородатые и драные
то ль бомжи, то ли Христы?июль – декабрь 2010 г.