Живая мишень

Белл Тед

Ее комната была заполнена светом каждый вечер. Здесь была ее кровать. Здесь она читала книги, слушая трели певчих птиц, ощущая сладкий аромат магнолий, плывущий из окрестных садов. В дневное время она могла смотреть на проходящие по реке суда, отрываясь от чтения всякий раз, когда слышала их приближающиеся гудки. Ночью, закутавшись в покрывало, она клала голову на подушку и видела широкую аллею деревьев, которые полностью закрывали дорогу, звезды над рекой и луну.

Напротив одной стены стоял старый расшатанный стул с прямой спинкой, и Алекс подвинул его к круглому проему. Он сел на него и смотрел на мир глазами своей матери, пока солнце наконец

не село за дамбу и не зажглись все те звезды, которые были видны из окна.

Наконец он встал и повернулся, чтобы уйти. Он шел по пыльным половицам, когда его настигла эта мысль. Вот о чем напомнили ему прекрасные винтовые лестницы.

— Это молекула ДНК, — тихо сказал Алекс и закрыл за собой дверь, ведущую в комнату матери.

4

Венеция

Франческа в одиночестве пила шампанское и смотрела на туманные огни по берегам Большого Канала. Вечерний бриз, несущий с воды туман, откинул светлые завитки волос с ее лба. Она позволила себе улыбнуться, стоя у перил балкона на террасе апартаментов во дворце Гритти. Последние итальянские детективы, американские дипломаты и агенты безопасности уже исчерпали свои способности. Каждая следственная группа посетила номер трижды на протяжении недели после странной смерти недавно назначенного американского посла в Италии. Они получили от нее, как было сказано, все, чего хотели. Ложь.

Она позволила себе улыбнуться, потому что ни один мужчина на земле никогда не получал от нее всего, чего хотел.

Три итальянских детектива ушли из гостиницы, сжимая в руках ее глянцевую фотографию восемь на десять с автографом. Два красивых американских агента из государственного департамента и после третьего посещения ушли лишь с одним жгучим воспоминанием: как обнажилось ее снежно-белое бедро и розовая подвязка чуть выше черных чулок, когда она поднималась из глубокого уютного кресла, чтобы попрощаться.

Один из них, агент Сэнди Дэвидсон, как ей показалось, обладал некоторым очарованием.

— Исчез! — воскликнула она при его последнем посещении, заливаясь слезами. — Да! В дыму! Бах! Вот что с ним случилось, Сэнди! Ужасно, правда? О Мадонна!

Американский агент долго благодарил всемирно известную кинозвезду и приносил извинения за то, что задавал так много деликатных вопросов в такое ужасное для нее время. Он уверял, что скоро поймают террористическую группу, стоящую за ужасным убийством Саймона Кларксона Стэнфилда. «Были ли какие-нибудь угрозы»? — спросил он, надевая плащ. «Были, — ответила она, — да, еще неделей ранее. Мой возлюбленный сказал, как он устал от того, что за ним всегда кто-то шпионит». Чего она не сказала им — ну им, конечно, и необязательно было это знать, — что за ее возлюбленным действительно кое-кто присматривал той теплой летней ночью.

Спустя две минуты, после того как Стэнфилд оставил ее лежащей в кровати, Франческа налила в бокал шампанское и вышла голой на балкон.

Ее маленькая серебряная птичка улетела. Красная сумка, висящая на голом плече, теперь была намного легче, уже без ракеты. Она сделала глубокий вздох и задумалась. Через несколько мгновений, проведенных в размышлениях, она снова открыла красную кожаную сумку.

Да, она допустила только одну серьезную ошибку. Зря она огрызнулась тогда на Лучано, когда он хотел помочь ей с сумкой. Конечно, жертва заметила эту оплошность в ее поведении. Она не могла лететь в Венецию; ей пришлось сесть на поезд

из-за содержимого ручной клади. Длинная поездка была утомительна и скучна, все просили у нее автографы. Никакого оправдания этому срыву. Она потеряла терпение на причале, и в это мгновение мишень непременно заметила неладное в ее поведении.

Ей сильно повезло, что он не попросил разрешения взглянуть на содержимое сумки. Глупо! Только глупцы могут позволить себе такую роскошь, как неосторожность!

Она вынула из красной кожаной сумки две вещи. Монитор «Сони Уотчмэн» с крошечной спутниковой антенной и очень сложный спутниковый телефон, к которому приспособила летающее устройство собственного изобретения.

Она включила монитор, который легко умещался на ладони, и антенну. Передача изображения от вмонтированной в крошечную ракету камеры была потрясающей.

Мишень бежала в двадцати футах впереди, петляя из стороны в сторону, и непрерывно оглядывалась через плечо. Его лицо, такое красивое в спокойном состоянии, превратилось в маску ужаса. Он только что пересек Alla Napoleonica и уже вбегал на центральную базарную площадь. Не отводя глаз от экрана, она набрала быстрый номер на зашифрованном спутниковом телефоне. Сней бин Вазир, иначе известный как Паша, снял трубку после второго звонка.

— Паша?

— Моя маленькая розочка, — произнес мягкий мужской голос на классическом арабском языке, но с заметной примесью английского акцента.

— Да, Паша.

Паша давно решил называть всех женщин в своем гареме смерти petites fleurs de mal — «маленькие цветы зла». Каждая маленькая боевая единица армии его соблазнительных убийц имела право на свое собственное цветочное имя и, так как Франческа имела определенный авторитет, она решила взять себе название любимого цветка, розы.

Лучшая из них, она была предметом зависти для них всех — известная красавица, представительница одной из самых старых аристократических семей Франции. Самая первая убийца, завербованная Пашой еще в те времена, когда каждое его движение контролировал Эмир. Теперешняя отшельница, она вела роскошную жизнь в большом доме на Иль де ля Сите. Никто, за исключением Паши, не видел ее и не говорил с нею. Она была известна только под именем Аберджин, ее кодовое имя — Смертельный Паслен.

— Ты видишь, мой Паша? — спросила Франческа на английском языке.

— Потрясающе, — ответил Паша. — Невероятно. Замечательная серебряная стрела доктора Сунга летит прямо в цель.

— Это еще не все, на что мы надеялись?

— Эмир непременно обрадуется, мой цветочек. Я уверен, что когда он увидит это, то… постой-ка! Что он собирается делать?

— Нырнуть в канал, я полагаю. Я бы так и сделала. Смотри! Он…

— Джара! — вскрикнул Паша. — Дерьмо!

С тех пор как он оставил Англию и возвратился в свои родные горы, Паша смешивал английский язык с арабским и арабский язык с английским.

— Не мигай или пропустишь самое интересное, Паша.

— Поразительно! Каким образом эта штука балансирует в воздухе?

— Поэтому-то я так люблю это новое оружие, Паша. Такая бомба-ищейка может поворачиваться в любом направлении, под любым углом. Доктор Сунг объяснил мне, что принцип работы чем-то напоминает управление палубными истребителями. Да, принцип работы тот же, только размеры гораздо меньше.

— И эта штука может двигаться под водой?

— Конечно, Паша!

— Да! Да! Она движется под водой, она…