Живешь только трижды
Шрифт:
С этим все было понятно, хотя догадка не принесла Бондарю ни малейшего облегчения. Итак, у них появились таинственные конкуренты. Кто они такие? Служба безопасности Украины? Агенты вражеской разведки? Местные бандиты? Ответ на эти вопросы мог бы здорово облегчить задачу, поэтому Бондарь не удивился, когда Костя осторожно похлопал его по плечу и кивнул на автофургон.
– Попробую заглянуть внутрь, – прошептали его губы.
Возникла длительная пауза. Это был слишком рискованный план. Но никакого другого выхода все равно не было, поэтому Бондарь благословил Костю утвердительным кивком. Его
– Моё се-е-ердце ас-та-на-вилось, мое се-е-ердце за-мер-ло…
Стоило Косте затянуть песню, как длинный предмет втянулся в кабину фургона.
Ощущая под собой прохладу сырых, замшелых камней, Бондарь застыл на ограде подобно изваянию, которое, потехи ради, снабдили настоящими живыми глазами. Хотя какая уж тут потеха. Напарник находился в той ситуации, когда до смерти четыре… три… два шага.
Пошатываясь, он остановился возле заднего колеса и принялся расстегивать ширинку, не забывая оглашать округу пьяными воплями.
– Моё се-а-а-рцэ-э ас-танавилс-ссссс…
Его язык якобы заплетался, но Бондарь не сомневался, что Косте понадобятся доли секунды для того, чтобы выхватить пистолет в случае опасности. Оставалось надеяться, что он не перепутает руки по запарке. Потому что левая Костина пятерня сжимала отнюдь не рукоять «люгера».
– М-м-моё с-серцццц…
Песня смолкла. Бондарь явственно услышал журчание струи, пущенной Костей. Он расположился таким образом, чтобы вовремя отреагировать на внезапно открывшуюся дверцу.
Она действительно распахнулась, хотя немного позже. Сначала завелся двигатель автофургона, выбросив в ночной воздух дымную струю перегоревшего бензина. А потом уж из кабины высунулся полноватый мужчина, который негодующе завопил:
– Ну ты, алконавт хренов! Вали отсюда! Ишь, нашел место…
В его руках не было никакого оружия, и он не спешил спрыгивать на землю, поэтому Костя как ни в чем не бывало продолжал мочиться на облюбованный скат. А за его спиной возник еще один мужчина, держащий в руке пистолет. Окрик водителя понадобился для того, чтобы заглушить звук открываемой двери, расположенной в задней части фургона. Бондарь не знал, сколько еще людей может скрываться внутри. Он видел перед собой только того противника, который уже занес пистолет, чтобы опустить его на Костин затылок.
Придерживая правое запястье пальцами левой руки, Бондарь выстрелил.
Флоп! Подкравшийся к Косте мужчина дернулся и выронил пистолет на дорогу. В черном провале открытого фургона расцвел алый мак ответного выстрела, сопровождаемый характерным металлическим щелчком. Кто-то очень профессионально откликнулся на вспышку «люгера». Настолько профессионально, что по костяшкам пальцев Бондаря хлестнуло каменное крошево, высеченное пулей из ограды. Возможно, только навинченный на ствол глушитель помешал противнику сделать более точный выстрел.
Раненный Бондарем мужчина еще только оседал на землю, когда в игру вступил Костя, попытавшийся достать водителя. Его «люгер» беззвучно выплюнул огонь. Водитель заорал как ошпаренный, но тем не менее умудрился спрятаться в кабине и ударить по газам.
В черном чреве сорвавшегося
Бондарь осмотрелся. На пустынной улице вновь царила тишина, нарушаемая лишь пением цикад. Соседние дома были погружены в сон, и даже окна, за которыми велось наблюдение, были теперь непроницаемо-черными. Ночной бой прошел слишком стремительно и слишком тихо, чтобы разбудить хотя бы одну собаку. «Смерть любит подкрадываться к нашему брату без лишней помпы, тихой сапой, – угрюмо подумал Бондарь. – Под хлопки бесшумных патронов и лязганье затворов пистолетов с глушителями».
Спрыгнув с ограды, он подбежал к Косте, который оказался цел и невредим, хотя выглядел мрачнее тучи.
– Вот тебе и курорт, – прошипел он. – Разнежились, расслабились. Так и квалификацию потерять недолго…
«Заодно с головой», – добавил Бондарь мысленно, хотя высказываться вслух не стал. Напарник и без того чувствовал себя препаршиво. Еще бы, его – опытного снецназовца – едва не захватили врасплох, как штатского ротозея.
– А ты быстро сориентировался, – сказал Бондарь, склонясь над незнакомцем, не подающим признаков жизни. – Успел зацепить водителя.
– Зацепить? – недовольно переспросил Костя. – Я специально целился ему в плечо. Думал, получится его взять и разговорить. Хрена с два. А твой клиент уже ничего не скажет. – Он присел на корточки и сплюнул. – Ума не приложу, как ты умудрился попасть ему в башку. С такого расстояния, в темноте… – Костя завистливо вздохнул.
– Моя пуля сидит у него под ключицей. – Бондарь тронул ногой труп, распростертый на земле, показывая носком туфли на влажное пятно, проступившее сквозь ткань куртки. – Мужика прикончили свои. Чтобы лишить нас возможности допросить его как следует.
– Так могли поступить только профи.
– Это и были профи. Видал, какая у них аппаратура? А как стреляют? – Бондарь присел рядом с напарником. – Меня чуть не сняли первым же выстрелом.
– Какого же лешего они обнаружили себя без особой надобности? – задумался Костя. – Зачем им понадобилось валить случайного прохожего?
– Если за нами ведется наблюдение, то наши физиономии изучены вдоль и поперек, так что твое появление было сигналом опасности. Кроме того, этот красавчик, – Бондарь кивнул на труп с развороченным черепом, – намеревался лишь оглушить тебя. Так что все было проделано грамотно.
– Кто же они такие, эти грамотеи?
– Понятия не имею. У этого типа на лбу ничего не написано. А если бы и было написано, то мы все равно не сумели бы прочитать.
– Да уж, – крякнул Костя, оценив диаметр выходного отверстия в голове покойника. – Теперь на его лобешнике и слово из трех букв не поместится. Девятый калибр, это тебе не шуточки.
Ничего не ответив, Бондарь занялся обыском. При незнакомце не оказалось никаких документов. Пачка сигарет, дешевая газовая зажигалка, упаковка презервативов и пара сотен гривен – вот и все, что удалось выудить у него из карманов. Ничем не примечательная одежда. Ни наколок, ни шрамов, ни каких-либо других особых примет. С виду рядовой обыватель, правда, почему-то при оружии.