Живи высочайшей милостью

— Но культура их погибла. Они исчезли, несмотря на все, что сумели создать. Они не существуют, а их город мертв.

— Они могли уйти куда угодно, в любой мир.

— А может, они просчитались? В погоне за техническими достижениями они потеряли душу — вспомните слова пастора.

— Да, звучит вполне в его духе, — усмехнулась Мэри.

— А кстати, куда они вас заслали?

— Я успела бросить лишь беглый взгляд — я ведь вернулась раньше вас. Это была другая культура. Я никого не видела, ни с кем не разговаривала. Я чувствовала себя привидением. Тенью, которая вошла куда-то и тут же вышла. Но я ощутила присутствие

людей, почувствовала их жизнь, их мысли. Это было прекрасно. Они воистину подобны богам. В этом нет сомнения. Если задержаться там, чтобы ощутить их величие, их превосходство, — наверняка почувствовал бы себя ничтожным червяком. Добрые боги, представители утонченной культуры, высокоцивилизованные существа. У них нет правительства — оно им попросту не нужно, так же как и экономика. Только на вершине цивилизации нет нужды ни в правительстве, ни в экономике. Ни денег, ни купли-продажи, ни долгов, ни ссуд — соответственно ни грязных банкиров, ни юристов. Даже понятие закона у них отмерло.

— Откуда вы все это знаете?

— Я просто восприняла это. Знание там доступно любому — знание, которого не нужно искать.

— Вместо телескопов, — сказал Лэнсинг.

— Телескопов?

— Я думал вслух. В моем и, вероятно, в вашем мире люди, чтобы познать тайны космоса, использовали телескопы. А создателям этих машин телескопы были не нужны. Зачем пытаться разглядеть что-то, если можно просто узнать? Они, я полагаю, могли свободно перемещаться куда угодно. Создав машину, у которой мы сидим, они наверняка умели обращаться с ней и сами выбирали место назначения. Но теперь машины… не знаю, можно ли их так назвать?..

— Машины — довольно удачное слово.

— А теперь машины одичали и отправляли нас куда вздумается.

— В городе должен быть пульт управления механизмами. Может быть, типа кабины для путешественников. Хотя вряд ли: система такого уровня должна иметь гораздо более сложное устройство.

— Даже если мы и обнаружим эту гипотетическую командную рубку, пройдут годы, прежде чем мы научимся с ее помощью управлять машиной.

— А если бы нам вдруг повезло?

— Может, обитатели города нашли мир, приглянувшийся им больше их собственного, и переправились туда?

— Не только дух, но и тело? Это не так-то просто.

— Да, конечно. Я не подумал об этом. К тому же мое предположение все равно мало что объясняет. Может быть, они взяли с собой и все свое имущество…

— Сомневаюсь. Скорее, с помощью машин они узнавали о новых мирах, а потом строили двери для перехода в них. Вполне может быть, что эти две вещи связаны между собой, хотя я больше склоняюсь к мысли, что машина — исследовательский инструмент для получения знаний с помощью иных миров. Представьте, как здорово: вы можете получить любые сведения и использовать их для вашей цивилизации. Без особых усилий вы узнаете о разных политических и социальных системах, о новой технологии производства стали, о необычных социологических структурах, да мало ли о чем — вплоть до научных открытий, может быть даже неизвестных в вашем мире наук. Чем не стимул для развития любого общества?

— Вы попали в самую точку, — заметил Лэнсинг, — когда сказали, что здешние жители были разумны. Однако достаточно ли разумны? А наши с вами цивилизации могли бы воспользоваться знаниями, добытыми с помощью этих устройств? Или с привычным консерватизмом мы способны

только цепляться за свой образ жизни, извратив или употребив во зло найденное в других мирах, быть может, с катастрофическими последствиями?

— Боюсь, пока задача для нас неразрешима. Мне кажется, сейчас самое верное — попытаться найти предполагаемый командный пункт, — предложила Мэри.

Лэнсинг встал и помог подняться Мэри. Поднявшись, Мэри не отпустила его руки.

— Эдвард, — сказала она, — мы знакомы недавно, но уже успели столько пережить вместе…

— Недавно? — переспросил Лэнсинг. — Разве мы не всегда были вместе?

Он наклонился и поцеловал ее. На мгновение она замерла в его объятиях, потом отстранилась.

Поднявшись по лестнице и снова оказавшись в лабиринте улиц, они стали искать место, откуда управлялся найденный ими механизм, но до наступления темноты ничего не нашли.

Вернувшись в лагерь, они застали Сандру и Юргенса за приготовлением ужина. Генерала не было.

— Он ушел без нашего ведома, и с тех пор мы его не видели, — объяснила Сандра.

— Мы так ничего и не нашли, — пожаловался Юргенс, — а как ваши успехи?

— Поужинаем, тогда и поговорим, — взмолилась Мэри. — К тому времени, наверное, и генерал отыщется.

Генерал действительно появился через полчаса; он тяжело опустился на свернутый спальник.

— Скажем прямо: я сел в лужу. — В голосе генерала чувствовалось раздражение. — Я обыскал добрую половину северо-восточного района. Почему-то мне втемяшилось, что именно там мы найдем что-нибудь. Целый день поисков, и все без толку.

Сандра протянула ему тарелку.

— Поешьте, — предложила она.

Генерал набросился на еду, не дожидаясь остальных. Он выглядит усталым, подумал Лэнсинг. Усталым и старым. Впервые возраст генерала дает о себе знать.

Ужин подходил к концу; порывшись в своем мешке, генерал достал бутылку и пустил ее по кругу. Когда она вернулась к хозяину, он сделал большой глоток да так и остался сидеть, зажав бутылку в коленях.

— Два дня… — наконец вымолвил он. — Два дня, которые вы мне выделили, прошли. Я человек слова и не буду задерживать вас дольше. Мэри, я знаю, вы с Лэнсингом пойдете дальше. Как решают остальные?

— Я думаю, мы присоединимся к Мэри и Лэнсингу, — пролепетала Сандра, — во всяком случае, я. Город приводит меня в ужас.

— А вы как чувствуете себя? — обратился генерал к Юргенсу.

— Принимая во внимание все обстоятельства, — ответил робот, — особых причин оставаться не вижу.

— А я, — заявил генерал, — побуду здесь еще некоторое время. Позже я догоню вас. Я уверен, здесь есть что искать.

— Генерал, — прервал его Лэнсинг, — мы уже нашли. Но я должен предупредить вас…

Генерал вскочил как ужаленный, и бутылка бухнулась на пол, но, как ни странно, не разбилась. Она гулко покаталась по комнате.

— Так вы нашли! — завопил генерал. — Что же это? Что вы нашли?

— Сядьте, генерал, — строго сказал Лэнсинг, как взрослый, урезонивающий расшалившегося ребенка.

Пораженный, вероятно, его тоном, генерал послушно сел. Лэнсинг протянул ему бутылку, генерал с той же покорностью взял ее и опять зажал между коленей.

— Давайте поговорим спокойно, — предложила Мэри. — Нужно все подробно обсудить. Я предлагала Эдварду ничего не говорить о нашем открытии, но он сказал, что раз мы заключили сделку…