Живое божество

Дункан Дэйв

Они снова были в хижине скальда. Горбун мылся над ведром. Без одежды он выглядел так, будто на него в детстве наступил великан да еще и немного потоптался. Гэт лежал на груде шкур, чувствуя тяжесть в желудке и морщась от нестерпимой головной боли. Во рту был такой привкус, будто там свили гнезда чайки.

– Ты, ателинг, самый необычный из мирян, – сказал скальд.

Гэт застонал, поняв, что его собираются поучать.

– Это потому, что я уже умер, а перестать страдать никак не могу?

Больше всего неприятностей ему доставляли глаза.

– Потому что ты, вероятно, лучший в мире знаток волшебства. Нет, я серьезно! Вот

посмотри на ателинга Ворка. Когда он узнал, кто я такой, то от страха застучал зубами – и это при том, что у него сестра волшебница. Миряне не знают того, что известно тебе. – И Горбун усмехнулся.

– И что же такое мне известно?

– Как действует магия. Как думают волшебники. Стоит мне упомянуть о воде, как ты тут же вытаскиваешь форель.

– Просто я несколько месяцев ехал в одной повозке с пятью волшебниками. Да и на борту «Гуркса» их было шестеро.

– Ну и как по-твоему, многим ли мирянам выпадал такой случай? – ухмыльнулся скальд. – Ты лишен коварства, но у тебя есть свои тайны, а это необычное сочетание. У тебя есть магический талант, хотя и слабый. Ты внушаешь другим доверие к себе. Нет, точно – изо всех мирян, с которыми мне доводилось встречаться, ты – самый большой знаток, волшебства.

– Почему бы тебе в таком случае не вернуть мне мое предвидение? – проворчал Гэт.

– Потому что здесь я волшебник, – сварливо ответил Горбун. – И я не люблю соперничества. А кроме того, ты и не захочешь, чтобы предвидение вернулось к тебе прямо сейчас, сын Рэпа. Ты счастлив не знать, сколько еще будешь испытывать те ощущения, которые испытываешь в данный момент.

Пока Гэт находился в Гарке, время словно застыло на месте. Солнце плавало по небу и не заходило. Корабли приходили и уходили, пиры во дворце не прекращались. Люди ели, когда были голодны, пили все время, а спали, когда получалось.

К тому моменту, когда Гэт с Ворком добрались до дворца, на скрипящих вертелах вовсю шипели жирные туши. Тан Тракрог и команда «Морского дракона» уже успели подвыпить, и большой зал сотрясался от хохота и похвальбы. Высоко в небе парили чайки. Под стропилами сердито щебетали ласточки, но их щебет терялся в общем шуме. Среди толпы бродили несколько коз, на которых никто не обращал внимания, но вот собак не было. Етуны терпеть не могли собак.

Ворк был бледен и стискивал кулаки, но действовал так, как сказал ему скальд. На негнущихся ногах, но высоко вскинув голову, юноша прошел через весь зал – мимо челяди, развалившейся прямо на полу, мимо столов, за которыми пировали таны и воины, – и остановился прямо перед Драккором. Тут Ворк объявил, что он – ателинг Ворк, сын Крагтонга, тана Спитфрита, сына славных предков, и что он пришел в этот дом с миром. В заключение, соблюдая все формальности, он заявил, что отныне враги Гарка должны остерегаться и его, ателинга Ворка. По залу пронеслись смешки. Ворк с его огненно-рыжими волосами и белой кожей казался до нелепости юным, слишком юным для той роли, которую взял на себя, и голос его срывался.

– Если тан протянет тебе рог с медом, то ты в безопасности, – объяснил им Горбун. – Если выплеснет мед тебе в лицо, то ты покойник. А если предложит тебе разделить трапезу… ну тогда у тебя еще есть надежда.

Драккор сердито посмотрел на Ворка, словно видел его впервые в жизни, потом указал острием кинжала в сторону очага и велел ему садиться рядом с прислугой.

Что же касалось Гэта…

– Парень, ты намерен назваться

таном Краснегара? Это самоубийство – ведь отец Драккора умер, возражая против этого утверждения. Или сыном Рэпа, который всего лишь фавн? Или сыном Тана Иносолан, женщины?

Гэт почувствовал, как по спине его побежали мурашки. Он обдумал возможность представиться сыном Рэпа – убийцы тана, и тут же отказался от этой идеи.

– Может, представиться родственником тана? Или посланцем императора?

Горбун пожал плечами:

– Для тебя безопаснее всего будет вообще не открывать, кто ты такой.

Гэт подумал, что Горбун имеет в виду предстоящие схватки между ателингами.

– Я не боюсь сражаться!

– Со Сговором? – ухмыльнулся Горбун. – Ты же знаешь, что они наверняка послали в Нинтор своих наблюдателей. Возможно, даже на «Морском драконе» был кто-то из их людей – я еще не проверял.

– Ты хочешь сказать, что я приплыл сюда…

– И хочешь еще вернуться обратно, правильно? В таком случае оставайся обычным мальчишкой – разносчиком воды, и не старайся попасть на сходку. Кому, по-твоему, будет хуже: Ворку, сыну Крагтонга, в руках у Драккора или Гэту, сыну Рэпа, в руках у Зиниксо? – Горбун захихикал.

Сговор был опасен. И к тому же Гэт подозревал, что и так уже мог своим вмешательством спутать планы отца. Возможно, именно Сговор был причиной, по которой мама и император решили скрыться. Гэт никогда не придавал значения королевским почестям, но теперь, лишенный их, он впервые в жизни счел эти почести важными. Однако, недовольно ворча, он согласился, что ему следует сесть среди прислуги.

Гэт проскользнул в зал вслед за Ворком и видел его унижение. После этого он почувствовал себя несколько лучше и отправился к Ворку, чтобы отнести ему кусок жареной козлятины и хоть немного приободрить. Двое матросов из команды «Кровавой волны» заметили новичков и решили угостить их пивом. Мореходы были готовы даже прибегнуть к силе, если понадобится, но Гэт пребывал отнюдь не в том настроении, чтобы спорить. Ему нужно было как-то успокоить свое уязвленное мужское самолюбие – ну хотя бы выпить вместе с настоящими мужчинами. Последующие события Гэт помнил плохо. Было много жареной козлятины, свежего черного хлеба, песен и очень много пива. Состоялась стычка между Гэтом и долговязым местным парнем, но оба они к этому времени были настолько пьяны, что не могли причинить друг другу серьезного вреда. Потом Гэт свалился и оказался среди тех перебравших лишку пирующих, которых вытащили наружу, чтобы расчистить зал. Очнувшись, он обнаружил, что валяется на травке, и снова отправился внутрь. И опять было много козлятины, очень много пива, много прибывших в гости танов за высоким столом и множество бессмысленных драк, следовавших одна за другой. А солнце так и не село.

Но и среди этого всеобщего умопомешательства находилось время для серьезных дел. В промежутке между отбытием Тана Тракрога и прибытием Тана Иорвира и Тана Гриктора Тан Драккор отправился на берег и по очереди отлупил Гисмака и Граблора до полной бесчувственности. Капитан должен поддерживать дисциплину.

Были и мгновения восторга, когда скальд тана пел для гостей. В пиршественном зале Горбун должен был появиться лишь в бриджах, как прочие етуны, и его увечье было жестоко выставлено напоказ. Над ним насмехались, в него швыряли объедками, но когда юноша прикоснулся к струнам арфы и запел, в зале воцарилась тишина.