Живое божество
Шрифт:
Эшиала, невесело улыбаясь, заметила:
– Ило, дорогой мой, однажды какой-нибудь ревнивый муж подошлет к тебе шайку головорезов…
– С этим покончено. Я пытаюсь сказать тебе…
– Но если, по-твоему, дорога безопасна, у нас нет причины…
– Выслушай меня, дорогая.
– Я слушаю. Ястреб не способен…
– Нет, ты не слушаешь. Мы должны расстаться. Солдаты XII легиона тебя не знают, зато со мной они превосходно знакомы.
– Нет! – воскликнула Эшиала.
– Но я же распутник.
– Знаю, но меня это мало волнует…
– У
– Знаю.
Впрочем, Эшиала сомневалась, что Ило обманул ее хоть раз. Оставаясь с ним наедине, она с трудом могла удержаться от объятий и поцелуев, но сейчас им пора в путь. Нельзя больше стоять здесь и твердить одно и то же, словно пара попугаев.
– Но я никогда не обманывал Богов!
– Мы должны… Что ты имеешь в виду?
– Эшиала, любимая… Хочешь выйти за меня замуж?
– Ило, ты это серьезно?
Он пожал плечами:
– Я надеялся, что ты согласишься. Но не для того, чтобы смешать Хардграа все карты. Я безумно люблю тебя. Никогда так не любил ни одну женщину.
– Ило!
В ее взгляде читалось удивление.
– Я понял это только сейчас… когда Ястреб сказал… Представил, как нас разлучат, и понял, что не могу потерять тебя. Конечно, с твоей стороны будет безумием поверить мне…
Их губы слились в поцелуе. Затем Ило крепко обнял возлюбленную. Тут к ним подбежала Майа и принялась кричать, стараясь привлечь к себе внимание. Ило выпустил Эшиалу из объятий и взял девочку на руки. Влюбленные покраснели от смущения, но в глазах у них блестели искорки счастья.
– Значит, ты согласна?
– Да, да, да!
2
В Гувуше садилось солнце. Накануне вечером Инос считала Крутой Откос жалкой заброшенной дырой. Теперь она знала, что Ягг много хуже: еще меньше, беднее и запущеннее. Постоялый двор оказался деревянной развалюхой с покосившейся соломенной крышей, а конюшня тонула в непролазной вонючей жиже.
И все-таки Инос всегда будет вспоминать о Ягге с добрым чувством, ибо известие о том, что Рэп жив, переполняло ее сердце счастьем.
Пассажиры, ворча, выходили из дилижанса. Многочисленные гномы, одетые в грязные лохмотья, разгружали поклажу, снуя по двору, словно муравьи. Чемодан они несли вчетвером-впятером, а тяжелый сундук – так и вовсе всемером. Несмотря на лишения и тяготы, гномы неизменно сохраняли жизнерадостность, вот и сейчас они весело шлепали по грязи босыми ногами.
Стоя среди слякоти и смрада, Инос и Шанди пытались понять, что говорил им Распнекс. Драконы уничтожили легионеров, гоблины погибли, Олибино мертв… Конечно, все это ужасно, но Инос и Шанди не запомнили и половины сказанного Распнексом. Олибино объявил, что Рэп возглавил движение сопротивления. Выходит, Сговор не поймал Рэпа. Он жив и свободен! Рэп жив!
Возможно, когда-нибудь они встретятся. Вернутся домой в далекий Краснегар. В это с трудом верилось, но если встреча состоится, Инос придется рассказать Рэпу о том, что
Гэт, вероятно, уцелеет, но Кейди… О Боги! Инос вспомнила все, что Распнекс говорил о гоблинах. По крайней мере, там не было драконов. Лучше уж легионеры, чем эти страшилища.
– Ты говорил о магии? – спросила Инос у дварфа. – Так что случилось с гоблинами?
Распнекс сердито сверкнул на нее глазами из-под широкополой шляпы. Дварф был ростом с бочонок. Его борода напоминала железные стружки, а глаза походили на серые агаты.
– Да, вмешательство магической силы, – подтвердил чародей, смягчившись. – На таком расстоянии трудно определить, была ли эта сила специально направлена на них или… Прости, я не знаю.
– С тобой все в порядке, Инос? – забеспокоился Шанди.
Королева кивнула, хотя на самом деле ей было очень плохо.
О, Кейди, Кейди!
– Тебе надо бы выпить чего-нибудь покрепче, – сказал Шанди, но, оглядев постоялый двор, поморщился.
Однако ни один из троих не двинулся с места, потому что только во дворе можно было поговорить, не подвергаясь опасности.
– Что-нибудь еще? – спросил император у дварфа.
– А тебе мало? – мрачно ответил Распнекс. – Проклятье, что за день! Кто теперь поддержит нас? Мы потеряли Смотрителя Востока, так ничего и не предприняв! Почему Рэп не выступил? Почему я этого не сделал?
Император пожал плечами и поинтересовался:
– Ну и почему же?
– Да потому, что драконы были еще в небе. Эти твари просто взбесились бы, выпусти их Сговор из-под контроля.
– По этой причине и Рэп ничего не предпринял, – предположил император.
Распнекс кивнул в знак согласия и, засунув руки в карманы, принялся изучать мысы своих сапог. Сейчас он больше напоминал обиженного ребенка, а не старого волшебника.
– И что дальше? – буркнул дварф. – Нам больше нет необходимости распространять новость о новом Своде Правил. Это сделал Олибино, и теперь он мертв, да упокоят Боги его душу!
Шанди многозначительно посмотрел на Инос. Распнекс и Олибино никогда не испытывали друг к другу особого расположения, и эти слова дварфа следовало считать достойной эпитафией погибшему герою.
– Да будет так! – Распнекс отшвырнул ногой комок грязи. – Тебе не нужно больше искать способ оповестить обо всем гномов, а потому нам не придется задерживаться в этом свинарнике. Завтра же уезжаем.
Шанди опрометчиво сделал глубокий вдох и в результате едва не подавился.
– Полагаю, это к лучшему, причем по двум причинам. Как по-твоему, что хуже: дрянная кровать или клопы в ней? – спросил он у Инос, размышлявшей о судьбе дочери.