Живое и мертвое
Шрифт:
Начистоту, подумал лысый, ругая себя за то, что расслабился. Советник оступился, он на него работал. Человек перебрал в голове всех советников, на которых работал в последнее время. Речь об истории с этим мальчишкой, которого ему пришлось убить? Должно быть.
— Если начистоту, — осторожно начал лысый, — я работаю на вас, на Совет в целом, на многих советников и еще на некоторых людей. Вас много, я один…
В первое мгновение, когда Винни увидел лысого рядом с магами, ему захотелось раскрыть дверь и закричать об измене. Но ноги одеревенели, и он понял, что не может сдвинуться с места,
Бараны! А их просто разводят. Одних на мясо и на продажу, других оставляют плодить потомство. И придумал это не предательский Совет. Это придумали маги, строившие Витано. Знавшие, что за его пределами существует целый мир. Огромный. Другой…
— Меня обычно зовут, когда кто-то уже совершил оплошность, — продолжал тем временем лысый. — Я прихожу не для того, чтобы помочь заказчику оступиться, а для того, чтобы исправить ошибку, устранить последствия. Это моя работа.
— Как с тем мальчиком? — голос женщины улыбнулся.
— Скажите, вам не совестно убивать детей? — добавил мужчина.
Лысый слегка поперхнулся или сделал вид, что поперхнулся. — Это вы спрашиваете меня? — уточнил он, стараясь придать голосу достаточно глупости, чтобы вопрос не звучал, как откровенная издевка.
— Нам просто интересно, — добавил баритон, — с кем мы работаем. У вас нет лишних сантиментов.
— Я не путаю работу с чувствами, — отозвался человек. — Есть система, которая меня родила и кормит. Я обязан ей всем. Так зачем мне рассказывать этой системе, что хорошо, а что плохо.
Балахоны молчали.
— Если для системы вреден отдельный человек, значит, полезно его устранить. Это моя работа.
— Устранять?
— И устранять тоже. И мне совершенно неважно, кто он. Мальчик, девочка, старушка, беременный вампир или страдающий похмельем волколак. То, что вредно для системы, не имеет никаких других идентификаторов, кроме одного: «вредитель».
Баритон усмехнулся.
— И много ли здесь осталось вредителей?
— Вы имеете в виду историю с этим юношей? Возможно. Я был уверен, что советник даст мне необходимую информацию. Но раз он оступился, придется искать самому.
— Не придется, — голос женщины снова улыбался. — Мы закрыли этот вопрос. Ни оступившийся советник, ни кто-либо, кто имел касательство к этой истории, больше нас не потревожат. Считайте это нашим подарком, а свою работу выполненной. Если только…
Она замолчала. Лысый ждал продолжения, но не выдержал первым:
— Что? — спросил он.
— Этот юноша действительно мертв? Вы видели тело?
— Я не видел тела, — покачал головой лысый. — Но я знаю этот яд. От него умирают быстро и гарантированно.
— А я слышал, что у вас там случилась какая-то накладка, — протянул баритон.
Лысый едва заметно дернулся. Пальцы поспешно отщипнули виноградину, отправили в рот.
— Не волнуйтесь, — усмехнулся баритон. — Ваши профессиональные накладки на вашей совести. Нас интересует только результат.
— Что там, за барьером? — перевела тему женщина. — Спрос на товар стал падать. Если так будет продолжаться, придется что-то делать с рождаемостью. Вводить ограничения. А горожане этого не любят.
Лысый заметно успокоился, даже позволил себе улыбку.
— Не думаю, что есть поводы для беспокойства. Спрос на мясо будет всегда…
Винни почувствовал, как мутится в голове. Перед глазами заполыхала кровавая пелена. Возникла досада при мысли, что внизу у входа валяются два пистоля, а он не догадался их поднять. Сейчас бы двумя выстрелами…
Но пистолей не было, а Винни был уже близок к тому, чтобы ворваться внутрь, вцепиться в глотки и рвать зубами негодяев, которые…
Сзади что-то ударило. Сильно. Голова закружилась, Винни почувствовал, что падает вперед. Увидел, как открываются двери, вскакивает лысый. Потом все закружилось, и он полетел не то навстречу полу, не то навстречу черноте, которая заволокла собой все.
Двери с грохотом распахнулись, и в зал ввалилось тело в балахоне. Лысый вскочил, чуть не уронив кресло. Тут же отругал себя за несдержанность. Балахоны-то и с места не сдвинулись.
Вслед за телом в дверях появился молчаливый громила.
— Что это значит? — баритон обращался к громиле и был холоднее промерзшего насквозь льда.
— Э-э-э… вот… это… э-э-э… этот подглядывал, — ответил тот, подумал и добавил. — И подслушивал.
Балахоны, казалось, не пошевелились, или лысый не заметил движения, прозевал поданный знак. Так или иначе, громила поднял тело, подтащил к столику и сдернул капюшон.
Лысый медленно опустился в кресло.
— Оставь его и выйди, — разрешил баритон громиле.
Тот неуклюже скрылся за дверью. Впрочем, лысый не следил за ним. Внимание его привлекло лицо мертвяка в балахоне. То, что перед ними мертвяк, а не человек, из которого только что выбили дух, он знал наверняка. И потому, что от того разило тлением, и потому, что от яда, которым его отравил человек, умирают. Гарантированно и быстро.
— Кто это? — спросила женщина.
Лысый почувствовал на себе внимательный взгляд.
— Винни Лупо, — назвал он имя, за которое было заплачено. И которого не должно было быть в списке живых.
— Вы утверждали, что он мертв.
— Вы хотите сказать, что он жив, — парировал лысый, шестым чувством понимая, что оправдываться бесполезно.
— Оставьте ваши шутки. Лучше объясните, как он сюда попал, да еще в таком новом обличье.
— Точного ответа у меня нет, но предположение есть.
— И?..
— Как только я взялся за это дело, я выяснил, что у господина Лупо за барьером появилось несколько приятелей из числа местной нежити. А чуть позже я почувствовал рядом с юношей присутствие магической силы, причем, силы не официальной, а подпольной. Из этого я сделал вывод, что один из друзей господина Лупо имел некие магические способности. Возможно новый облик юноши это его работа.