Живое море
Шрифт:
Сырой, дождливый марсельский вечер… Исчерпаны все возможности, видно, придется распускать нашу группу. Я был на берегу, старался найти хоть какой-нибудь выход. В это время на борт "Калипсо" поднялся строго одетый человек с черным зонтом. Он обратился к Симоне:
— Простите, мадам, как вы полагаете, возьмется капитан Кусто выполнить подводные исследования для Британской нефтяной компании?
— Войдите в каюту, прошу вас, — поспешила ответить Симона, — не стойте под дождем.
Она предложила ангелу-спасителю виски с содой.
— Я слышала о Британской нефтяной компании, ее глава Безил Джексон — мой родственник.
— Совершенно верно, — ответил
— А где находится Абу-Даби? — спросила Симона.
— Это княжество на оманском побережье Персидского залива, в той части, которую раньше называли Пиратским Берегом [6] .
Симона провозгласила тост за здоровье пиратов. Гость осведомился, в каком родстве она состоит с сэром Безилом; она ответила, что у них общая ирландская бабушка.
Вернувшись в подавленном настроении на "Калипсо", я застал весело смеющуюся жену в обществе какого-то незнакомца.
Так "Д'Арси иксплорейшн" спасла "Калипсо". Мы запросили лишь малую долю того, что обычно берут за подобные работы. Я рассчитал, что за четыре месяца мы управимся с изысканиями, и у нас еще останутся деньги на столь нужное нам снаряжение.
6
С 1971 года княжество Абу-Даби входит в состав независимого федеративного государства Объединенные Арабские Эмираты. — Примеч. ред.
В Ормузском проливе я отклонился от маршрута, чтобы зайти в залив Эльфинстон, который называют самым жарким местом на земле. Это узкий фьорд, врезанный в голые известняковые утесы Аравийского полуострова. У входа в него мы совершили короткую подводную вылазку, и аквалангисты собрали полные корзины устриц с очень твердой раковиной. Не все виды устриц съедобны и не во всякое время года, но это никого из калипсян не смущало. Лабан поднес мне для пробы устрицу на копчике ножа. Она оказалась превосходной. А между тем, кого мы здесь ни встречали, никто не знал, что в Персидском заливе есть съедобные устрицы!
Самое жаркое место и впрямь было жаркое, даже в феврале. Зайдя в глубь залива, "Калипсо" бросила якорь у песчаной отмели, над которой на тысячу футов вздымался утес. На берегу ютилась деревушка Сиби — глинобитные лачуги с шиферными крышами, и в них около сотни иссохших, тощих обитателей. Трудно представить себе более безотрадный уголок. Мы сошли на берег в сумерках. Ни женщин, ни детей не видно, лишь несколько смуглых, напоминающих привидения мужчин сидели на корточках на песке. На наши приветствия они не ответили. А ведь появление "Калипсо", несомненно, было здесь редким событием.
Ни зелени, ни пресных водоемов, ни домашних животных. Хоть бы одна паршивая собачонка… И так во всем заливе Эльфинстон. Только в Бахрейне мы узнали, чем пробавляются сибийцы. Зимой женщины ткут ковры из козьей шерсти, а мужчины ловят мелкую рыбешку, и сушат ее на раскаленном берегу, чтобы затем продать на корм скоту в Бахрейне. Но летом далее местные жители не выдерживают зноя и всей деревней уходят в горы к оазисам Хадрамаута, где собирают финики и запасают козью шерсть.
Утром следующего дня из густого тумана над фьордом донеслось хриплое пение, затем показались лодки.
— Успокойтесь, — вмешался Ишак, — они просят бритвенных лезвий.
Арабы получили лезвия.
Один из лодочников принялся горячо говорить что-то, показывая на кучу черного тряпья, лежавшего у его ног. Что ж, ветошь может нам пригодиться как обтирочный материал. Начали торговаться на пальцах. Он запросил семнадцать фунтов в австрийских серебряных талерах Марии-Терезии, единственной монете, которую признают в Аравии. Вдруг тряпье зашевелилось. Мы жестами потребовали показать, что в нем завернуто. Лодочник неохотно приподнял уголок тряпки — и мы увидели… две пары подведенных сурьмой испуганных девичьих глаз. До чего же подл этот человек… Две девушки за семнадцать фунтов! Мы онемели от отвращения к собственному роду.
— Поднять якоря! — распорядился я.
Сибийцы грозили нам сжатыми кулаками, пока туман не поглотил их лодки.
В нашем сознании Персидский залив был связан с ловлей жемчуга, но этот промысел переживает упадок. Луи Маль решил снять на киноленту одну из последних зам-бук, промышляющих жемчуг в районе Дюбе. Ныряльщики были пожилые изможденные люди. Перед тем как идти под воду, они надевали на нос зажимы, сделанные из акульих позвонков, и прикрепляли крючки на два пальца каждой руки. В корзины клали камни для балласта. Один облекся в черный "гидрокостюм", сшитый из нижнего белья. Накуда — капитан замбуки — объяснил, что костюм предохраняет от нападения акул.
Маль погрузился вместе с ныряльщиками. Их незащищенные глаза плохо видели под водой, но руки работали уверенно и быстро, нагружая корзины раковинами. Сотни раковин, собранных во время этого выхода, оказались пустыми. Наши аквалангисты попытали счастья в стороне от обычных мест промысла и добыли одну-единственную жемчужину неправильной формы. Мы отдали ее сделать кольцо для невесты боцмана Ро, который собирался сыграть свадьбу, как только вернется домой.
В Персидском заливе нередки внезапные шамалы — сильные ветры, длящиеся по двенадцать часов, и Саут был очень озабочен тем, как во время шторма удерживаться на стоянке и собирать подводных пловцов. Но чаще всего царило безветрие и море было гладкое, серо-синего цвета, точно свинцовый лист. В безлунные ночи во время затишья свечение воды здесь превосходило все, что нам доводилось видеть прежде.
Однажды ночью я вместе с Дагеном и австралийцем Аланом Ресселом, геологом "Д'Арси иксплорейшн", стоял на носу "Калипсо". Верхний топкий слой воды был словно стеклянный экран, который внезапно вспыхивает ярким светом, если нажать выключатель. "Калипсо" шла в блистательном планктонном ореоле. Вот показалась во мраке светящаяся морская черепаха. А струи от винтов рождали огненный водоворот, который протянулся на много сотен футов за кормой. Но не только наше вторжение вызывали биолюминесценцию. В глубине мы видели яркие вспышки света, точно тысячи фотографов одновременно щелкали своими фотовспышками. Удалось выловить виновника, кг, кое-то медузоподобное существо, напоминающее лампочку.