Живой
Шрифт:
Очередное сокращение травмированных мышц и моя ладонь шлепает громилу на спине. Если бы не эти переломы, фокус не прошёл бы, а сейчас…
Контроль нервной системы. Пациент обездвижен.
Доступны действия:
1. Контроль.
2. Обмен ощущениями.
Ладонь прилипла к лопатке Громилы, недалеко от позвоночника. От облегчения я едва не разрыдался. Ухом я уже ощущал острый кусок металла.
А
Аккуратно переместил своё переломанное тело в сторону и аккуратно же выправил челюсть. У Громилы остался только контроль над мимическими мышцами и глазами. Он забавно корчил рожи.
— Минимальные затраты биоматерии! — я вспомнил, что имплантами можно командовать. Говорить с вывернутой челюстью не очень реально, но система меня поняла.
Внимание! Режим максимальной экономии активирован.
Травмы восстанавливаются до уровня: минимальная функциональность.
Так что первым делом я с помощью нового тела расправил себе ноги. Потом руку.
Внимание! Избегайте резких движений и серьёзных нагрузок. По возможности, отдохните.
К моему огромному облегчению, биоматерии хватило и на ноги, и на руки, и на челюсть.
А теперь пришла пора мести!
— Уважаемые зрители! И вот, мы в очередной раз видим победу жадности над здравым смыслом! Сколько таких сюжетов вы уже видели! Но дяденька Громила очень захотел себе мои вещи. Как можно заметить, всё остальное он сделал абсолютно правильно! Ни единой ошибки. А сейчас он умрёт!
С этими словами мой пленник поднёс руки к лицу, широко раскрыл рот, схватил левой рукой себя за верхнюю челюсть, правой — за нижнюю, и потянул в разные стороны. Я раскланялся перед камерами, которых было уже несколько тысяч.
Известность поползла вверх.
С хрустом и треском плоть стала рваться. Я оттянул нижнюю челюсть Громилы почти до груди, из зияющей раны лилась кровь.
— Моя мамаша была большой любительницей древней Греции и этими чёртовыми мифами откровенно задолбала! Так что, дамы и господа, встречайте! Писающий мальчик и лев с разрывающейся пастью!
Теперь вонзить палец с когтем в висок и хорошенько там поворошить. Из носа Громилы хлынула кровь, а несколько десятков секунд спустя мои пальцы резко становятся длиннее.
Поглощена эволюция.
Абсолютный нюх.
Функции:
1. Распознавание запахов.
2. Каталог запахов (у).
3. Портрет запахов (у).
Благодаря совершенной
Активирую эволюцию, а потом с удивлением понимаю, что тело Громилы у меня всё ещё под контролем. Не дышит, но может двигаться, хоть и с большим трудом. И с каждой минутой всё хуже.
— А теперь танец мёртвой марионетки! — и я продолжаю кривляться перед камерами.
Известность растёт. И всё это продолжается до тех пор, пока у меня за спиной ни раздаются аплодисменты.
— Привет, Живой. Должен сказать тебе, ты неимоверно крут.
Дёргаться я даже не пытался, просто «сложил» свою марионетку и повернулся.
— Привет, Пацан. Ты всё видел?
— Ага. С самого начала. Как тебя подрезал тот больной парень, — сейчас собеседник был видимым.
Он подпёр плечом дерево и рассматривал меня с непонятным выражением на лице. В холодных зелёных глазах не было и капли приязни.
— И… что дальше?
— У тебя ведь закончилась материя в аптечке? Иначе ты бы восстановил руку.
Я только вздохнул.
А потом обессиленный сел на землю.
— Уважаемые зрители! Должен вам признаться, я от этого всего неимоверно устал. Можно мне хотя бы полчаса отдыха? — голова не болела, но ощущения были сходными.
— Загадочный ты персонаж, дядя. Прям эталонно, — Пацан продолжал меня разглядывать.
— Подробности будут? — я зевнул и прикрыл рот тыльной стороной ладони. Тело и мозг отчаянно нуждались в отдыхе.
— Ну, сам посуди. Ты по системе даже сейчас рядовой. Но саморучно убил одного капитана и целого майора, — кивок в сторону изуродованного трупа Громилы.
— Это вышло случайно! — особого энтузиазма в моем голосе нет.
— Ты за ними целенаправленно шёл. И тебе не кажется, что ты повторяешься? Подобраться на близкое расстояние, прикинуться шлангом, убить. Очень расчётливо. Каждый раз, когда противник уже торжествует, ты действуешь. Точный расчёт психики. Ты всех нас срисовал ещё в монорельсе? — голос моего собеседника стал вкрадчивым.
— Слушай, мне кажется, что ты перемудрил. Выпить можно? — я оторвался от разглядывания камней под ногами.
— Нет. Попробуешь дёрнуться — найду, чем удивить. Попробуешь приблизиться — я тебя убью. Так что давай без лишних движений, — мой собеседник всё так же спокойно меня разглядывал.
— Но я же слабый инвалид! У меня рука не работает! — пробую разжалобить Пацана.
— Живой, вон этот здоровый тоже так размышлял. Ещё тёпленький.
— Ладно, ладно, лежу, не ною, тихо воняю. Ты на кой со мной политесы разводишь? Тоже хочешь уломать разлочить оборудование? — я окончательно перестал понимать, куда идёт разговор.