Живой

Глумов Виктор

Уже в комнате, закрыв дверь, Андрей прошептал, погасив свечу:

– Солнышко моё, если бы ты знала, как я тебя…

Таня встала на цыпочки и поцеловала его. Отстранившись, сказала:

– Говори мне это почаще. – Она потупилась и спросила: – А можно я буду называть тебя Фридрихом? Просто привыкла.

Шторы никто не задергивал, и в комнату проникал едва заметный свет мириады звезд. Деталей было не различить, но силуэт любимой Андрей видел отчетливо.

– Да пожалуйста, – улыбнулся Андрей. – Но я себя

не ассоциирую с этой кличкой, все-таки привык к своему имени.

Ночью в своей комнате, усталый и опустошенный любовью, Андрей думал о том, до чего же ярко ощущается счастье, приправленное чувством скорой утраты.

Глава 8

Мыс доброй надежды

Как Макс и обещал, тренировки начались со следующего дня. Он поднял всех в десять утра, чуть ли не пинками погнал умываться, приговаривая:

– Это сегодня я добрый, понимаю, что все вымотались. Но уже завтра подъем – в восемь! Час жесткой физухи, завтрак – и пахать. Сегодня будем отрабатывать защиту от противника, вооруженного палкой.

Вместо плаца служил небольшой асфальтовый пятачок десять на десять – стоянка в прошлом. Тренировку Макс проводил по стандартной схеме: разминка, затем – специфические упражнения на рывок, в том числе отжимания, перекаты на руках, выпрыгивания. Причем нормативы он выполнял вместе со всеми.

Как все и ожидали, Таня умерла первой. Отжаться у нее получилось два раза, и то делала она это попой кверху. Влад выдержал двенадцать отжиманий, крякнул и встал на колени, закашлялся. Макс покосился на них недобро, но промолчал. Мишка, который во время разминки носился как угорелый, пыжился, но не сдавался. Макс похлопал его по спине:

– Молодец. Настоящий боец! Надо будет разжиться спортивной формой, «лапами», перчатками, – говорил он по ходу тренировки. – Лыжи тоже пригодятся.

Потом Макс велел всем разбиться по парам. Влад взял палку и встал напротив Валеры, Тане в напарники достался Мишка, который держал палку, как меч, и вид имел суровый и сосредоточенный. Точнее, ему так казалось, Макс же с трудом сдерживал улыбку. Себе в напарники он выбрал Андрея, опытного бойца, с которого остальным хотелось бы брать пример.

Теперь самым неуклюжим смотрелся Валера. Он был словно деревянным и напоминал быка, атакующего тореадора. А вот Влад держался достойно. Мишка, похоже, играл в ниндзей и рубился с Таней до тех пор, пока не ударил ее по руке. Ойкнул и побежал извиняться.

Сестра Валентина вышла на порог столовой и с интересом наблюдала за гостями. Когда Макс дал команду «вольно», монахиня прокричала:

– Сестры и братья, пожалуйте к столу!

Завтракали овсяной кашей с маслом. Покончив с едой, Макс сказал:

– Значит, так. Пока вы дрыхли, я осмотрел помещения. Есть пять домов, в каждом столько же комнат, в комнате по два койко-места. То есть в доме

могут жить десять человек, если не тесниться. Итого у нас пятьдесят мест. А еще ж столовая есть, где можно кого-то пристроить на втором этаже. Кто скажет, который час?

Андрей глянул на наручные часы:

– Одиннадцать ровно. Предлагаешь поехать, поискать выживших?

– Это по ходу дела. Нам важнее листы железа и сварочный аппарат, а также кирпичи, цемент, песок и прочее.

– А не лучше ли завтра? – осторожно поинтересовался Валера.

– Завтра для кого-то может быть поздно, – сказал Андрей. – Надо вооружиться как следует и кого-то оставить с Таней, малыми и Валентиной.

– В ближайшее время надо научить ее обращаться с пистолетом, – напомнил себе Макс. – Ну что, поехали? Предлагаю выдвигаться одной машиной, по дороге зацепим грузовик, в него добычу и сложим. Влад, ты на хозяйстве.

– А мне кажется, я больше пользы принесу, если буду с вами, хотя, честно, не горю желанием шляться по огромному кладбищу.

Таня сказала:

– Если вдруг нападут муты, мы в храме закроемся и они не достанут.

Влад воздел перст:

– Таня дело говорит!

Андрей отнес тарелку в мойку и громко поблагодарил Валентину, похвалил еду, – женщина просияла и зарделась, напомнил себе, что и монахиню нужно записать в черную тетрадь.

– Сестра Валентина, в следующий раз без вас мы за стол не сядем. И не смейте сами все делать, у вас теперь есть помощники.

– Спасибо, Андрей. – Она приложила руку к груди, губы ее задрожали, и монахиня отвернулась.

Вооружиться решили старыми добрыми, проверенными в бою АК. Таня поцеловала Андрея и сказала, отстранившись:

– Счастливого вам пути, парни. Возвращайтесь скорее!

Выдвинуться решили на «бардаке». Во-первых, он более маневренный и меньше жрет, во-вторых, бензин выдыхается быстрее соляры, а значит, скоро машину заправлять будет нечем, пусть поработает перед тем, как отправиться на покой.

На небо, пронзительно ясное с утра, наползли редкие пузатые облака, похожие на отару овец. Солнце уже не припекало, а ласково грело, будто гладило по щеке. Валера и Андрей с громкоговорителем, добытым в вагончике дорожных работников, сидели на броне, изредка срывая с лица паутинки, которых было несметное множество.

Не рассчитывая на успех, прочесали дачный кооператив, плавно переходящий в поселок. Даже если там и были выжившие, они давно объединились и ушли. В деревне больше шансов уцелеть. Помимо местных, погибших прямо посреди огорода, наблюдались и люди, точнее, муты, скончавшиеся от огнестрельных ранений, причем стреляли в них картечью. Было пристреленных четыре штуки.

Валера прокомментировал:

– О! Охотник уцелел. Или кто-то из семьи охотника.

Андрей поднес громкоговоритель к губам и крикнул: