Живущий рядом
Шрифт:
— Правда?
— Ну не комплименты же я здесь тебе отвешиваю. У тебя явно есть способности.
— Спасибо.
Еще через пару часов мы уже летели обратно на Землю и в тот момент, когда корабль делал маневр и на табло зажглась предупреждающая надпись: «Пристегнуть ремни», мы все дружно сделали прямо противоположное. Пропустить такой момент! Вся наша группа дружно всплыла над своими ложементами. Хорошо, что после маневра корабль набирал ускорение не рывком, а очень плавно. А то кое-кто из нас имел бы все шансы сломать себе шею неудачным возвращением в лоно кресел.
— Ну что, перебесились? — раздался из динамиков шутливый голос
С тех пор я еще не раз бывал в космосе. Посещал Марс, бывал на даже на Ио. Но тот первый полет… это как первая влюбленность.
Я потом еще долго рассказывал и пересказывал Милке все подробности этой нашей экскурсии, а она все требовала и требовала новых подробностей. Как летел, как ходил, ел, спал, поднимал валун. Как это удивительно было почувствовать себя легким как пушинка и бояться, что, подобно шарику, наполненному гелием, улетишь в космос сделав одно неосторожное движение. Ну откуда у меня столько слов, чтобы передать все это? А она все требовала и требовала, и ее глаза светились такой непритворной завистью. Она тоже хотела в космос, на Луну.
— Надо было мне в Университет космических исследований поступать, — со вздохом как-то заметила она мне, — на дальнюю разведку.
— Поверь мне, не надо, — строго заметил ей я.
В свои тринадцать Милка уже закончила курс средней школы и тут же поступила в Институт ядерной физики. Меня тогда поразил ее выбор. Я еще очень хорошо помнил те начальные курсы по этому предмету, что преподавали нам в самом начале нашего обучения в университете. Нуднятина, сплошная чехарда из формул и какие-то схемы, которые, как говорилось, лишь отчасти отражают наше понимание существа проблемы. И победительнице многих олимпиад, имевшей перед собой просто неограниченный выбор среди ВУЗов, наперебой предлагавших свои услуги по ее дальнейшему обучению, выбрать такое… у меня просто не было слов. Хотя лично она объясняла это простым влечением попробовать понять что-то совсем необычное и неисследованное.
Шло время. Мои опасения, что мы с Милкой получим дипломы о высшем образовании одновременно, понемногу рассеялись. В институте она училась наравне со всеми, год в год. Так что она еще пыхтела, заканчивая второй курс, а я уже выходил на диплом. Как говорится, и улитка может опередить гепарда, если начнет двигаться намного раньше.
Темой моего дипломного проекта стала «Перекоммутация устаревших систем управления на имеющие новые возможности схемы». Тогда, как и сейчас, впрочем, наше правительство очень волновало снижение затрат по эксплуатации уже созданных устройств при обязательном сохранении их актуальности. Вот и я в какой-то мере тоже влился в этот поток.
В качестве дополнительной помощи при разработке проекта мне был оформлен отдельный допуск в Центральный архив, где были собраны сведения обо всей производившейся электронике и периферии за последние несколько сотен лет. Не все знают, но многие космические корабли, возвращавшиеся в то время из дальних рейдов по вселенной, приходили домой настолько морально устаревшими, что даже не верилось, что когда-то они вбирали в себя все самое совершенное и передовое. Теперь же приходилось просто сдирать всю эту аппаратуру и переустанавливать. Моей же задачей стало сделать этот процесс как можно менее затратным.
Перелопачивая архив я все удивлялся, как наши предшественники, не имея того багажа знаний, что
А еще трудясь над архивами я все время чувствовал что-то… Что-то такое странное, что никак не мог понять, не связанное с моим дипломным проектом, но связанное лично со мной.
И — да! Ведь это же был Центральный архив, хранивший сведения не только технического характера. И вот в один из дней, вместо того чтобы ввести в поисковую строку длиннейшее название очередной из микросхем, производившейся лет двести назад, я ввел туда данные моего городка с адресом и временем проживания соседа. Ведь это же было так просто! А между тем я до сих пор даже не знал, как зовут спасителя моей гениальной сестренки.
Недолго порывшись в своей обширной памяти, терминал выдал короткое: «Данных не найдено». Я обалдело посмотрел на странную надпись и повторил запрос, вновь получив тот же результат.
Тогда я решил, что ввел какие-то некорректные данные, все перепроверил, но несмотря ни на что ответ терминала не изменился. После пятой или шестой попытки меня прорвало. И я отправился прямо в кабинет Главного архивариуса.
— Во-первых, молодой человек, это — не ваша тема, — заметил мне страдающий явным избытком веса пожилой человек. — А во-вторых, у нас такое случается.
— Что, потеряли целого человека? — с вызовом парировал я.
— Зачем же потеряли? — вяло улыбнулся архивариус. — Вы находитесь в Центральном архиве, но не надо думать, что он вбирает в себя все. Вы вообще понимаете, как тут все устроено?
— На кой черт мне все это, мне надо просто найти человека, его имя…
— И еще раз повторяю вам. Занимайтесь своей работой и не создавайте проблемы себе и другим.
После этих слов толстяк так посмотрел на меня, что я счел верным просто ретироваться из его кабинета и вернуться к своему терминалу.
— Могу ли я вам чем-то помочь? — раздался надо мной мелодичный голос.
— Не знаю… вряд ли… — рассеянно ответил я, едва подняв голову до уровня бейджика той, что остановилась рядом. И чем это мне мог помочь младший сотрудник?
— Просто у вас какие-то проблемы…
— Да, у меня проблемы, — передразнил я ее голос, но она только улыбнулась этому. Молодая девчонка. Я смерил ее взглядом. Да что, собственно, она могла? Но я почему-то начал рассказывать ей о соседе, о том, как он спас мою сестру, как его арестовали и что я до сих пор даже не знаю, как его зовут. И, конечно же про то, что терминал отказывается помочь мне в поисках хотя бы его имени.
— Вероятно, данные могут храниться в бумажном виде, — несколько задумавшись ответила она. — Такое иногда бывает. Просто не оцифровали.
— И что теперь?
— Я постараюсь вам помочь… Конечно, не обещаю конкретных результатов, но я постараюсь. А у вас все равно в бумажное хранилище нет доступа.
— И когда?
— Это — не быстро, — загадочно завершила она наш диалог и упорхнула.
Я ввел в поисковую строку номер очередной микросхемы и попытался вчитаться в ее техническое описание. Голова не работала. Но все же у меня появился хоть какой-то пусть призрачный, но шанс. Шанс, который таял на глазах. Несколько своих последующих посещений архива я все пытался найти ту девчушку, но ее не было. И только спустя неделю, а, может, и больше, она вновь подошла ко мне.