Живые души

Андрей Садыков

Однако всё же есть один способ, позволяющий вернуть всё на круги своя. Он заключается в том, чтобы не постыдиться преодолеть страх, навязанный вам кем-то другим, и, признав существование этой боязни, возвратиться на то самое место, где кто-то когда-то сдвинул вам рельсы. И сквозь алую боль повернуть рычаг в изначальную сторону. Если вкратце, именно это и сделал я, перед тем как начать писать книгу.

Вы можете спросить, почему я заговорил аллегориями и метафорами. С какой это стати вместо того, чтобы описывать новую квартиру, я рассказываю вам про какие-то железнодорожные пути? «Что это вообще за билеберда?» – вполне справедливо возмутится читатель, ждущий развития событий.

Уж

простите, так на меня действует музыка из The Stanley Parable. Когда играет эта таинственная мелодия, очень сложно сосредоточиться на чём-то материальном. Мысли невольно уходят в сторону философских рассуждений.

Что ж, если нужна определённая «привязка» воспоминания к какому-либо месту, то её срочно нужно смастерить.

В новой квартире, где со времён моего второго-третьего класса бабушка живёт и по сей день, мне впервые удалось познакомиться с видеоигрой, не укладывающейся ни в какие устоявшиеся рамки. Её суть разрывала все шаблоны, навязанные современным обществом. А ведь всё началось с того, что как-то раз я случайно набрёл на один летсплей на YouTube. Хотя… Недаром говорят, что случайности не случайны.

Ещё с самого раннего детства мне чудилось, что за мной кто-то наблюдает. Даже когда я сидел дома и смотрел прохождение The Stanley Parable, только что вышедшей в 2013 году, со мной происходило нечто очень важное. Конечно, я не мог рационально объяснить и доказать, почему же мне кажется так, но ощущения и не нужно доказывать. Их нужно уметь осознавать, что мне всегда неплохо удавалось. Уже тогда, доверяясь некоему предчувствию или даже инстинкту, я понимал, что The Stanley Parable станет частью меня и войдет в ту самую историю, которую когда-то узнает Мир.

И вот – сейчас – когда я вернулся в это воспоминание – настал тот самый миг. Пора было осуществить план, предначертанный свыше. Я ощущал, как по телу бегут мурашки от значимости происходящего. В то время как я размышлял, слов на страницах книги становилось всё больше и больше, и та самая история, которая должна была быть рассказана, продолжала писaться. Сама. То есть, без моего физического участия. Меня охватило чувство искреннего волнения, поистине будоражащее сознание.

За мной действительно всегда кто-то наблюдает. Только не рассказчик, как в The Stanley Parable. Повествование веду я сам, полностью осознавая и к тому же – осмысливая этот процесс. Поэтому вариант раздвоения личности по канонам «Бойцовского клуба», к счастью, отпадает. Однако задаваться долгими мудрёными вопросами о неравнодушном наблюдателе вовсе не нужно. За мной, конечно же, присматривает Господь. И, представляете, я только совсем недавно узнал об этом чуде Света.

Теперь я ощущал чувство свободы, к которой стремятся все – в то же время совершенно не веря в то, что она существует. Поэтому многие и не могут её обрести. Этой житейской мудрости и научила меня игра The Stanley Parable, точь-в-точь транслируя уготованный ей Божий замысел. Чтобы сломать четвертую стену, нужно сначала осознать, что она вообще существует.

Когда я вдруг осмыслил новый подход к жизни – мне стало намного легче. А ещё меня охватило чувство тайны. Загадочность овеяла всё, что было вокруг, когда мне стало доступно то, чего не понимали другие. Я не привык скрывать что-то от семьи, но когда на меня впервые нахлынуло заветное осознание, подтвердившее моё предположение о неоднозначности реальности, я ощущал, что обмозгованное вряд ли можно будет обсудить с мамой или даже с бабушкой. История Стэнли не входила в их предопределенность. Она должна была войти только в мою. Поэтому я знал – объяснять что-либо – бессмысленно. Я просто стал расценивать всё, что творится вокруг, в ключе истории The Stanley Parable. Самостоятельно.

Я

начал думать о том, что всё можно подвергнуть сомнению. Что на самом деле не существует никакого школьного расписания. Выходных и рабочих дней. Что всё это только модели в общем рутинном разуме людей. (Кстати говоря, такое понимание очень помогало мне на протяжении всех школьных лет. Когда ты развеиваешь тучу смешанного восприятия, становится намного спокойнее на душе, потому что суть происходящего открывается сполна). Теперь я осознавал, что во всём, что бы меня ни окружало, есть какая-то обратная сторона, скрывающаяся от обывательских глаз. Что школа, где я учился, всегда умалчивает нечто нечестное в своих стенах. Утаивает какие-то истинные мотивы, ради которых она функционирует… Что не просто так Тьма окутывает это место и что не просто так Свет старается оберегать меня. Я должен был выполнить своё предназначение, разгадав какую-то загадку, на которую невольно навела меня моя мама. Проучившись в этой школе всего три года, она провела время в счастливом неведении. Я, засланный судьбой сюда на более длинный срок, должен был расставить точки над всеми «i». Найти ключ к разгадке тайны, замаскированной так умело и существующей будто бы невзначай.

Вот какое невольное осознание пришло ко мне. Оно было явно ниспослано Господом. И как прикажете кому-нибудь такое рассказать? Тем более – когда я только во втором классе! Ведь примут же за сумасшедшего…

Однако я знал, что начинаю медленно подбираться к правде, к которой меня пока что умело старалась не подпускать Тьма. Но я понимал, что однажды всё-таки смогу сломить Её упорный натиск.

С того самого дня, как я посмотрел первую серию прохождения The Stanley Parable у Куплинова, я стал почти что настоящим следователем, сам того не заметив.

Сначала мой детский ум пытливо пробовал переносить историю Стэнли на существующую реальность. Я так и ждал, что в один из дней – когда я приду в школу – все вдруг исчезнут невероятным образом, и уж тогда-то я начну пристально изучать пустынные коридоры школы, плотно окутанные Мраком. Однако расследование уже началось. С того самого дня, как я начал принимать идеи Господа, размышляя о том, в чём же заключается тайна.

Если бы я точь-в-точь повторил историю Стэнли, то оказался бы уже не собой, а тем самым Стэнли из игры. Но по Божьей воле меня назвали Андреем, и мне нужно было оставить на страницах этой книги свою историю. А для того, чтобы оставить её, требовалось для начала воплотить её в жизнь.

И потому из школы никто не исчезал. Я терпеливо учился или же сидел дома, зная, что когда-нибудь подвернётся тот самый день, когда я стану ближе к разгадке.

Бывало, что иногда я начинал отчаиваться. Неужели никакой тайны не существует, и я всё только напридумывал? Однако трезвость ясного чувства возвращала меня к действительности. Мне просто не хватало терпения.

А как же. Людям же всегда нужно (и я говорю без презрения), чтобы им быстро подали счастье и ответы на все вопросы. Лучше прямо сейчас – единовременно. Мы недооцениваем творческой силы Господа и порой просим у него то, что действительно должно случиться с нами, но по Его плану – намного или немного позже.

Хоть выдержка порой изрядно подводила меня, тайна продолжала подогревать интерес к происходящему и заставляла меня появляться в школе. Однако чем дольше я не получал ответов на вопросы, тем быстрее я вдруг начинал забывать о своей основной задаче, ради которой мне приходилось с утра находиться «в нужном месте в нужное время». Когда я вспоминал про строгий режим, неизмеримая тоска начинала точить меня изнутри. Но когда разум вновь возвращался ко мне, нутром я ощущал, что всё происходит правильно – так, как оно и должно быть.