Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда

Еналь Варвара

– А где те пятеро, что выпускались в прошлом году? – спросила вдруг Катя. – Их называли у нас Магнитной Пятеркой. Самого главного у них звали Игорем. Владик, Женька, Светлана и Инесса. Они… Они ведь у вас, да?

Таис сжала губы и перевела взгляд на стену. Вот сейчас с Катей и случится истерика. Федор молчал, продолжая работать. Колючий тоже как воды в рот набрал. Что ж, жестокая правда лучше, чем красивая ложь…

– Их уже нет, – твердо сказала Таис и посмотрела на Катю, – они не захотели выходить. Мы приходили к ним ночью, разговаривали. Они послали нас подальше

и обещали, как придут на Третий уровень, устроить на нас облаву. Мы пришли во второй раз на Третий уровень, когда их уже выводили. Надеялись, что они сами все поймут, и зря. Эти пятеро подняли такой крик, что мы еле унесли ноги. Один из нас погиб. Пятерка тоже погибла. Федька видел, как кремировали их тела.

– Значит… Значит, их нет?

– Ты что, дура? – Раздражение загорелось внутри, точно красный диод на процессоре. – Они мертвы, уже год как мертвы! Их тела превратились в пепел и улетели в космос! Ничего после них не осталось, ни-че-го! Ясно тебе? И наш парень тоже погиб, его подстрелил пятнадцатый, тот самый робот, от которого мы вас спасали.

Лицо Кати покрылось красными пятнами, она зачем-то схватилась за плечо Ильи и тихо выдохнула:

– Этого не может быть. Вы все придумываете…

– Началось, – выдохнула Таис.

– Ребята, давайте вы успокоитесь. Идите ругаться в коридор, – хмуро бросил Федор, – кто не верит, может топать на Третий уровень и спросить у пятнадцатых. Мы никого не держим тут насильно. Предложили вам спасение, вывели вас – сделали что могли. Теперь дальше вы сами решаете для себя. В конечном итоге все сами для себя решают. Те пятеро тоже решили для себя. И Эмме предстоит такое решение.

– Эмму мы выведем! – жестко сказал Колючий, продолжая глядеть на экран планшета.

– Зачем тебе эта Эмма? От нее будут одни проблемы, попробуй уговори еще… – не выдержала Таис.

– Это не твое дело. Ты можешь и не помогать, – бросил Колючий злым тоном.

– И не собиралась. Я еще не совсем сошла с ума. Мне хватило сегодняшнего развлечения.

– Вот и хорошо.

– Ребята, помолчите, а? Тай, не начинай. – Федор наконец оторвался от планшета: – Путь открыт. Запоминай, Колючий. Только я не смогу идти тебя встречать, я устал и хочу спать. Попроси Машу или Нитку.

– Мне Илья поможет. Поможешь, а? Тебе все равно надо учиться, еду добывать придется вам, вы по возрасту еще подходите.

– Помогу, скажешь, что делать? Катя пусть только тут остается…

– Конечно, пусть остается. Пусть ложится и спит. Или фильм какой посмотрит с девочками. С Машей и Ниткой. К Тайке лучше не соваться, она кусается, – сказав это, Колючий бросил едкий взгляд на Таис.

– Вот именно, – ответила она ему.

3

Наконец все разошлись. Колючий с Ильей отправились на охоту – пусть не за продуктами, но все равно это охота. Катю увела Маша, и – судя по звукам из Машкиной спальни – новенькая все-таки расплакалась. Маша утешала ее тихим голосом, предлагала горячего чаю и шоколада. Маша всегда оставляет шоколад и сладкое на всякий случай.

– Сможешь спать? – спросила Таис, глядя, как пытается

устроиться на своем матрасе Федор.

– Не знаю. Усну, наверное, голова болит, встали-то мы рано.

– Знаешь, я все хочу спросить… Почему ты тогда, год назад, остался на Третьем уровне? Ну когда тех пятерых мы не смогли вывести. Ты был там до самого конца, ведь так?

Федор вздохнул, перевернулся на живот, посмотрел на Таис. В его серых глазах с еле заметными желтоватыми лучиками мелькнуло странное выражение, будто он знал что-то особенное, тяжелое и грустное. Хотя что такого он мог знать? Таис видела смерть – все тут видели смерть. Это стало таким же обычным, как охота за продуктами. Смерть стала частью их жизни, и ничего тут не поделать.

Иногда удавалось кого-то вырвать у смерти, но это ничего не значило. В любой момент можно было проиграть. И тогда, когда охотились, и тогда, когда оставались без продуктов. И даже тогда, когда болели и пытались сами себя лечить. Все это было глупой игрой, игрой в выживание. И правила тут не соблюдали.

– Я просто подумал, что кто-то должен быть с ними. До конца. Кто-то живой должен проводить их в последнюю дорогу.

– Дорогу до крематория?

– Да.

Голос Федора звучал жестко и твердо.

– Я подумал, что, если мне будет суждено оказаться на их месте, я тоже хочу, чтобы кто-то из наших был рядом. И думал бы обо мне. Хоть чуть-чуть думал обо мне. И, Тай, вместе с этой пятеркой сожгли и Сашку. А Сашка был из наших. Он был наш.

Федор опустил глаза, пальцами левой руки нервно завертел маленький брелок от планшета. Квадратик с эмблемой Моага, покрытый прозрачным пластиком, чуть отражал свет, и блеск его казался глупо-радостным.

– Просто я понял, что должен быть там, и всё.

– Тебе не придется оказаться на месте пятерки, Федь. Я этого не допущу.

Федор усмехнулся и тыльной стороной ладони убрал со лба слишком длинные волосы.

– Я знаю, – чуть веселее ответил он.

– Иногда все это кажется мне бессмысленным. Что нас ждет? К чему мы придем? Какой смысл от всех наших придумок? Что бы мы ни делали – выбраться из этого треклятого корабля мы не можем. Мы ничего не можем, только воровать еду да иногда спасать того, кого получится.

– Ну а что еще делать? Мы пытаемся выжить. Для этого надо думать. Много думать. Надо разгадать загадку этого корабля во что бы то ни стало. Мозги для этого нужны, вот что. Мы имеем дело с высокоразвитым интеллектом, и одолеть его непросто. Но можно. Я уверен, что это возможно.

– Найти код возможно?

Федор дернул плечом, ответил:

– Может, код. Может, выход. Может, дверь ту надо открыть, которую мы с тобой видели. Вдруг там действительно выход из станции. Может, это ангар с небольшими крейсерами, Моаг его закрыл, потому и звезды на двери. Моаг ведь любит везде свой знак совать.

– Мне снится иногда такая дверь. И мне страшно, Федь, – последние слова Таис произнесла почти шепотом.

Почему-то снова пробежали по коже мурашки, и опять встали перед глазами залитые темными потеками углы коридора.