Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда
Шрифт:
Неужели можно так измениться за несколько лет? Стать жестоким и бессовестным? Неужели можно так легко забыть законы, что учил столько лет? Страшно это – стать таким черствым и бесчеловечным. Вот что пугает в детях подземелья – их беззаконие.
Коля приблизился к Эмме, и стало ясно, что глаза у него не черные, а темно-карие. Он дотронулся до кулончика и тихо сказал:
– Эмма, доверься мне. Пожалуйста, доверься мне. Все будет хорошо. Только не кричи и иди за мной. Я на твоей стороне. Пожалуйста, иначе смерть нам обоим, – и показал
Эмма торопливо кивнула. Вдруг Коля не заодно с теми двумя? Вдруг у него есть план? Хорошо бы у него был план. Хорошо бы он хотел вырваться из-под власти детей подземелья. Только бы это оказалось именно так.
У Эммы слезы навернулись на глаза, когда лифт опустился на Второй уровень. Ну почему, почему все так вышло? Почему взрослые позволяют твориться таким вещам у себя под носом? Куда они смотрят?
Темные коридорчики Второго уровня Эмма узнала сразу. Была тут не раз, ходила через них на дальние детские площадки. А ведь она думала, что уже никогда здесь не появится. А вышло все по-другому…
Теперь все четверо двигались короткими быстрыми перебежками. От коридорчика к коридорчику, перепрыгивали через лесенки и заборчики. Через скамеечки и большие детские игрушки-роботы. Время ужина на Втором уровне, поэтому на площадках пусто и тихо. И даже донов не видно. Тоже надеются на авось? Авось будет порядок, пока они кормят детей, авось ничего не случится.
Выбрались к какому-то повороту, за которым оказалась широкая труба, ведущая вниз.
– Вот сюда. Прыгаем по очереди. После поднимемся и пролезем на наш уровень. Давай сначала ты, Колючий, потом девочки, – сказал светловолосый парень.
Колючий ловко пролез в трубу, и откуда-то снизу донесся его голос:
– Хорошо. Следующий.
– Теперь ты, – парень повернулся к Эмме, – руки тебе развяжу, а рот нет. И не пробуй удрать, получишь так, что на костылях будешь долго хромать.
– Хорошо сказано, – усмехнулась девчонка и с явной неприязнью посмотрела на Эмму.
Эмма вспомнила глаза Коли и послушно полезла в трубу, как только ей развязали руки.
Полет оказался коротким, а темнота, в которую она попала, холодной и гулкой. Тут же луч фонарика ослепил глаза, заставив зажмуриться. Чьи-то руки рванули пластырь на ее губах, и знакомый голос произнес:
– Можно сказать, что ушли.
– От кого? – Эмма потерла глаза. – Убери фонарь. От кого мы ушли? Эти двое сейчас спустятся.
– Уже спустились! – Девочка с шумом спрыгнула рядом. – Что, Колючий, не терпится поболтать со своей подружкой?
– Надо все ей объяснить, – ответил Коля.
– Тебе на это понадобится не одна семидневка. Так что не торопись.
– Что объяснить, Коля? – Эмма с надеждой всмотрелась в лицо друга, но тот лишь дернул плечом и произнес очень тихо, одними губами:
– Потом.
Шумно спрыгнул парень с планшетом, тревожно спросил:
– Колючий, ты точно
– Это просто небольшая рана. Ерунда. Придем – я промою.
– Может, сейчас? Крови, кажется, много. Она приведет донов к этой трубе.
– Не должна, я затянул рану рукавом. Обойдется. Вы про эту дверь говорили?
Тут же луч Колиного фонарика выхватил дверной проем и плотно закрытые железные створки. Маленькие звездочки на створках поблескивали слабым золотистым светом, но сама дверь выглядела мрачной и заброшенной.
– Думаешь, за ней челночный отсек? Или заброшенный ангар для крейсеров? – нахмурился Колючий.
Эмма растерянно рассматривала дверь, и ни одной здравой мысли не мелькало в ее голове. Она чувствовала, что устала, что ничего не понимает и что жизнь ее круто изменилась, и отнюдь не в лучшую строну.
– Я ничего не думаю. Видишь, что осталось от моей флешки? – Светловолосый дотронулся до оплавленного кусочка пластика, торчащего из дверного замкового разъема сбоку в стене.
– Представляю, как это горело, – усмехнулся Коля.
– Быстро и не впечатляюще, – резко ответила ему девчонка, – теперь Федька без флешки.
– Раздобудем. Эмку же – вон – раздобыли, – Коля заулыбался и легонько пихнул Эмму в бок, – теперь ты с нами, девочка. Есть!
Эмма удивленно посмотрела на него и вздохнула. Теперь она окончательно запуталась. Чего хотел от нее Коля? Почему не спас, как обещал? Или это все еще часть его плана, часть его игры?
– Хорош болтать. – Светловолосый сунул планшет в сумку и распорядился: – Надо выбираться отсюда. Давайте по очереди ко мне на плечи и в трубу. Колючий, объясни Эмме, как пролезть. После Таис привяжет для меня веревку…
В этот момент его прервал жуткий вой. Совсем рядом, очень близко, буквально за дверью раздались низкие, странные ноты, похожие на тягучую песню. Повиснув в воздухе, звук перешел в странное бормотание и затих, для того чтобы через несколько секунд снова прорезать тишину.
– Что за ерунда? – Колючий дернулся и повернулся к двери.
Низкий горловой звук все еще дрожал в воздухе. Эмма почувствовала, как ее охватывает ужас, жуткий и необъяснимый. Что тут происходит? Что это такое?
– Ничего себе, – почему-то шепотом произнесла девочка Тай и попятилась от двери.
– Вот откуда этот звук, – медленно проговорил светловолосый, – теперь понятно. Что это может быть?
– Кто-то там есть? – снова прошептала Таис. – Там точно кто-то есть.
– Не болтайте ерунды, кто там может быть? – громко хмыкнул Колючий. – Пустые коридоры с поломанными установками, программы которых глючит? Какие хочешь могут быть звуки от глюченых программ и от поломанных роботов. Может, там вообще свалка старья, а мы тут стоим и пялимся на закрытую дверь, вместо того чтобы выбираться отсюда. Федь, подставляй плечи. Пусть Таис первая лезет. После Эмма. Порядок ясен, девчонки?