Живым не брать
Шрифт:
— А пошла ты! — Макс довольно точно обозначил адрес посыла. — «Не явился». Тоже мне начальница. В гостиной улеглась старуха и не спала. Я не мог пройти мимо.
В слово «старуха» Макс вложил столько презрения, что Вика поверила в искренность его переживаний и сменила гнев столбовой дворянки на милость жаждущей ласки любовницы.
— Мама любит там возлежать. Ладно, Максик, скоро она уезжает в город. Я тебя буду ждать.
— У-у-у, — застонал батрак полового поля, будто у него враз заболели все зубы.
С той поры так и пошло —
В один из дней Макса пригласили отремонтировать сантехнику на соседней даче, которая высилась на ровном поле как французский форт Баяр над гладью моря. Макс видел этот дом издали, но не обращал на него особого внимания — мало ли кто что понастроил вокруг?
Он работал в траншее, заканчивая подводку труб к хозблоку, когда сверху его окликнул молодой женский голос.
— Мастер, вас можно?
Макс выпрямился и вытер руки тряпкой, торчавшей из кармана.
— Меня можно, — ответил он с многозначительным подтекстом. — Так в чем дело?
— У нас на даче небольшая авария. Нужно бы исправить.
— Значит текёть, — Макс знал, зачем обращаются к водопроводчикам, и постарался показать свое понимание задачи шутливым образом.
— Текёть, — приняла его шутку женщина.
Макс оглядел её с головы до ног взглядом оценщика, решающего — брать или отказываться от предлагаемого. Химическая блондинка (сколько отбеливателя пошло для достижения такой белизны волос представить непросто), яркие румяна на щеках, выщипанные черные брови, зад вертлявый — бедра при движении покачивались по горизонтали — туда-сюда. Сказать сразу выглядела она полураздето или полуодето было трудно. Однако все эти признаки, вместе взятые, показались Максу хорошим знаком, и он, рассчитывая на удачу, решил согласиться.
— Если надо, помогу. Кто хозяин дачи?
— Господин Хренасин. Аристарх Еремеевич.
— Крутой?
— Не-е, он у нас тихий. Начальник налоговой инспекции.
— А-а, — протянул Макс. — Тогда задарма не пойду.
— О чем разговор? — Женщина вызывающе качнула бедрами. Полы блузки-распашонки, на которой не было ни единой пуговички, разошлись, открыв две аккуратные грудочки, прикрытые бюстгальтером. Настолько прозрачным, что Макс разглядел темные окружья сосков на фоне белого тела. Разглядел и облизал губы.
— Ладно, приду. Только закончу здесь.
Через час, затянув муфту на последнем стыке труб, Макс собрал инструмент. Вышел за ограду, постоял, прикинул расстояние на глаз. До дачи налогового чиновника было метров восемьсот, если не меньше. Когда любопытство велико, можно пройтись, прогуляться.
Макс двинулся напрямик через поле. Сделал шагов пятьсот, остановился.
— Во, курвец, ни хренасеньки домик отгрохал!
Он обошел забор, внимательно его разглядывая. Трудно сказать, думал ли хозяин коттеджа о возможности налета хазар на его усадьбу, но глухая трехметровая стена походила на крепостную и могла остановить даже танк. Не было только зубцов с бойницами как на кремлевской, и скошенных амбразур, чтобы поливать через них осаждающих кипящей смолой.
Ворота усадьбы были широко распахнуты. Через них то и дело въезжали и выезжали грузовики. Два самосвала завозили чернозем для цветочных клумб и газона, три крытые «Газели» доставляли в дом новую мебель — большие картонные упаковки, изрисованные надписями на каком-то заграничном языке.
Преграждая посторонним, вход во двор, у створок ворот на складном стульчике с парусиновым сидением и алюминиевыми ножками, подставив голый торс солнцу сидел охранник — мужик ого-го! Бугристые бицепсы, плечи с рельефной мускулатурой, развитая сильная грудь…
— Пропустишь? Меня позвали по делу.
— Значит, ты токарь?
— Слесарь.
— Ага, слесарь. По металлу, по хлебу и по салу.
— А где бабенка?
— Какая?
— Та, что ко мне приходила.
— Экономка? В доме. Чо, понравилась?
— Ничего. Вертлявая. Вполне годится.
Охранник крепости посуровел, насупился, угрожающе расправил плечи и шевельнул ими.
— Насчет этого — застегни мотню. Танька — моя жена. Протянешь к ней лапы, оторву ноги вместе с яйцами. Просек?
Чтобы переключить разговор с опасной темы на более нейтральную, Макс спросил:
— Ничего у вас работка, или так-сяк?
— Кайф, — ответил охранник лениво.
Макс удивился совершенно искренне:
— Чего ж хорошего? Чужое стерегти — какой кайф?
— А может я свое стерегу? — страж крепости взглянул на Макса, хищно сверкнув глазами.
— Ладно вам! — Макс вложил в слова столько сомнения, чтобы они звучали, как «меня не купишь».
— Чудак! — Страж ворохнулся на стульчике, и тот жалобно скрипнул соединительными винтами. — Слыхал про миллионщика Рабиновича?
Макс понял: имелся в виду какой-то анекдот, но про Рабиновича анекдотов сочинены тысячи тысяч, поэтому лучше не угадывать.
— Нет, не слыхал.
— Так вот, паря, у Рабиновича в доме было три сортира и в каждом по толчку. Один — серебряный, второй — золотой, третий — алмазный. И все равно, когда пришли наши этого олигарха раскулачивать, он наложил в собственные штаны.
Макс засмеялся.
— Здорово, но к чему? Вы что, красный?
— Нет, милок, я либеральный демократ. — Охранник взял со стола черную фуражку с высоким околышем, которую трудно сказать по какой причине в народе прозвали «поцкой» и возложил на голову, как корону. — Похож на Жириновского? Так вот, когда мы придем к власти, я у этих ворот этой хазы окажусь первым. Мы олигархов пощиплем.