Жизнь без права на респаун

Курганов Игорь

Но наш бой не был похож ни на то, ни на другое.

— Да иди ты к черту! Ты и твое копье! — Чуть не плакал он, прыгая от меня через кустарник и прячась за деревьями.

Я не отпускал его, но сохранять темп и при этом не забывать про защиту было нелегко, и достать его у меня не получалось. Конечно, у меня была в запасе еще одна Сосулька, но стрелять по другому бандиту слишком опасно, могу задеть своих. А по главарю я не мог даже прицелиться толком, слишком уж он оказался шустрым.

— Да я тебе что, невеста, что ли? — Продолжал жаловаться он, наворачивая от меня круги по поляне. —

Что ты в меня своим прибором тычешь?!

Он драпал от меня, чуть не обделываясь со страху, а я отключил напрочь эмоции, запретив себе думать, пока бой не закончится. Ведь стоит мне хоть на секунду остановиться, и я не смогу драться дальше. Ведь начал бой именно я, и начал его с двух хороших попаданий. Бандита с арбалетом я только ранил, добил его кто-то еще, либо Гвен, либо Геделид, а Тарка я пробил Сосулькой, не дав ему даже шанса выжить. Игра игрой, но это было убийство. Кровавое, жестокое и внезапное.

Нашу беготню прервал крик. Кричал второй бандит, пошедший к моим спутникам, и это был странный крик — он как будто постоянно прерывался, доносился до нас с микропаузами. Человеческое горло не могло добиться такого эффекта.

Не сдержавшись, мы с бандитом одновременно глянули посмотреть, что там происходит — и так и замерли. Прямо перед Геделидом по земле расползлась просторная дыра в пространстве, очерченная мерцающим контуром. Это выглядело, как будто кто-то разлил немного неба по земле — в этом портале я, как в зеркале, мог увидеть бескрайнюю синеву и редкие облака. И прямо в портал и падал кричащий бандит… Чтобы перенестись на несколько метров вверх, и снова упасть в портал.

Его крик, полный ужаса, сначала набирал силу, а потом резко стих, и дальше он падал уже беззвучно, продолжая при этом набирать скорость.

— Потерял сознание, — безучастным голосом прокомментировал Геделид. — Или задохнулся.

Мы с главарем опомнились, и снова повернулись друг к другу. Он прекратил убегать и теперь аккуратно отступал от меня, но быстро уперся в дерево, которое они же и повалили ради этой засады. Он остался один, и, каким бы я ни был воином на самом деле, мое оружие превосходило его и по классу, и по силе. Но почему, глядя ему в глаза, я вижу злобу, но не отчаяние?

Я резко остановился. Главарь явно не хотел драться со мной в открытую, но он не убегал, а бегал от меня кругами. Он очень хорошо ориентировался в пространстве, но сейчас оказался в тупике. Мы встретились глазами, и все стало ясно. Я знал, что он еще не проиграл. И он знал, что я знаю.

Прыгнув вперед и вниз, главарь разбойников резанул скрытую в траве проволоку, в сантиметре от которой остановилась моя нога. Ловушка активировалась, дерево, яростно зашелестело листьями, распрямляя отведенные назад ветви, и в меня полетело целое облако стеклянной шрапнели.

Глава 6

Ловкость повышена до 3

Реакция повышена до 4

Реакция повышена до 5

Я не успел бы отразить шрапнель или увернуться, если бы не действовал на упреждение. Еще не зная, чего ждать, я призвал Ледяной Заслон перед собой, за мгновение до того, как ловушка меня настигла.

Меня окатило

почти целиком. Это была несмертельная атака, и большая часть безвредно отскочила или застряла в одежде, но если бы я не закрылся ледяным щитом, от моего лица мало бы что осталось. Главарь, понимая, что диверсия провалилась, все же бросился на меня, но Заслон еще стоял, и я легко отбил его нож в сторону, обратным движением повалив и его самого. Один точный удар, и…

И что? Он создаст нового персонажа, и, возможно, снова станет грабить дороги. Глядя ему в глаза, я не сомневался, что передо мной очередной игрок. Его переполняли ярость, обида и сожаление, но не страх смерти.

— Зачем мне оставлять тебя в живых? — Я мог бы и прикончить его сразу, но что-то в их нападении казалось мне неправильным, нелогичным.

— Да я как-то и не просил… — Главарь явно смутился от моего вопроса. — Но если хочешь, могу отдаться тебе.

Странное не то фырканье, не то хрюканье раздалось от Гвен. Это она смех подавила, что ли? Да уж, вот, что значит “в тихом омуте…”

— Реджибард, друг мой, может, не будем играть в милосердие? Пощадишь его, и он ударит в спину! Думаешь, оно того стоит?

— А ты за меня не решай! — Вдруг огрызнулся главарь. — Не надо думать, что если я убийца, грабитель и, возможно, извращенец, то у меня и принципов никаких нет!

— Геделид, ты бы со своим сначала решил, — заметил я, кивнув на мельтешащее тело, все еще летающее между порталами. — Что будет, если ты сейчас закроешь портал? Его разрежет кромкой?

— Нет, портал обтечет его тело и сомкнется сразу за ним. Только сейчас уже поздно его закрывать… — Судя по взглядам, брошенным на мага, не один я не понял, почему поздно, и он пояснил. — Забрызгает же всю округу.

Ничего не скажешь, дивный мир, полный волшебства и подвигов.

— Ну а кто знает, вдруг он всегда летать хотел? — Подал голос главарь бандитов. — Но я, если что, рожден ползать. Только попробуйте в такой портал кинуть, я вам доставлю острых ощущений.

Я повернулся к нему — не такого поведения ожидаешь от того, чья жизнь висит на волоске. Я тоже несколько раз уже был в опасности, и с таким уровнем чувствительности даже игровой смерти хотелось избежать всеми силами. Но сейчас, когда бой закончился, главарь как будто полностью отчаялся, он почти что нарывался… Как будто с этой смертью ему было, что терять.

— Как тебя зовут? — Надо было хоть как-то начать разговор и немного расположить его к себе.

Бандит смерил меня взглядом, но злоба в нем сменилась любопытством.

— Гатсо. Тебе зачем, на открытку или для надгробия?

— Хотел узнать, Гатсо, зачем ты на нас напал. С твоим навыком ловушек можно устраивать куда более серьезные засады. Но вы решили свалить дерево, чтобы развернуть отсюда крупные караваны, и напали на нас, явно не самую предпочтительную цель. Почему?

Он долго не отвечал, о чем-то размышляя. У него явно есть какой-то секрет, и сейчас он выбирал, поделиться им, или умереть. Хотя теперь, начав разговор, я уже сомневался, что смогу убить его. В бою мы были врагами, там все было просто — убей или умри. Сейчас же… Я не готов хладнокровно казнить того, кто уже проиграл. Пока не готов.