Жизнь без прикрас
Шрифт:
И опустив стекло, Зудов с напускной веселостью поинтересовался:
– На дискотеку в столицу собрались красавицы? Садитесь, подвезу.
Черноволосая девушка окинула любезного водителя наметанным взглядом и покачала головой:
– Нет, дядечка, нам никуда не надо. Мы тут работаем.
– Как работаете?
– Откуда ты такой непонятливый вынырнул? Неужели не ясно? Богатеньких клиентов тут снимаем.
– И она тоже?
– Нет, она наблюдатель из ООН. Ты только посмотри на него, Люська! Похоже папик на тебя здорово
Зудов с оторопью смотрел на стеснительно потупившую глаза блондинку: «Да она же совсем сопливая девчушка! Но до чего же хороша! Если уеду, то до конца жизни жалеть буду. Неужели, можно просто заплатить деньги и обладать такой юной красотой? Интересно, сколько она запросит? Ведь, девчонки по ошибке на чужую иномарку запали: думают, что я её богатый хозяин».
И высунувшись из окна, Зудов, стараясь придать себе уверенности, как можно непреклоннее предложил:
– Даю сто “баксов” за блондинку. Но с одним условием: едем ко мне домой на всю ночь до утра.
Черноволосая повернулась к подруге:
– Не густо! Но ты, Люська, соглашайся. Сегодня нам не фартит. Всех уже разобрали, а мы уже третий час в простое. Если вообще никого не подцепим, твой Юрка опять экзекуцию устроит.
Блондинка приподняла голову и, быстрым цепким взглядом скользнув по лицу клиента, тут же вновь отвела глаза в сторону.
«Надо же стесняется! Не от хорошей жизни здесь на шоссе мучается. Но не мне безработному водиле её спасать. А были бы деньги, то непременно увез отсюда навсегда! Но чего она медлит?! Неужели откажет?»
Наконец, Люська решилась и села рядом с водителем, намеренно опустив юбку ниже колен: «Старички любят стыдливых девиц. Сочиню про неудачное поступление в институт и отсутствие денег на обратную дорогу. Вот простак и растает».
И Люська, включаясь в привычную игру, принялась сдержанно посмеиваться, откликаясь на грубоватые шутки любвеобильного водителя.
По мере приближения к дому Зудов волновался все сильнее: «До чего же красивая девчонка! Все при ней! А как смущается, когда на поворотах нечаянно прижимается ко мне бедром! Неужели, уже через несколько минут она окажется в моих объятиях?!»
И дрожа от нетерпения, Зудов, продолжал гнать автомашину вперед, словно боялся опоздать на долгожданное свидание.
На следующее утро Люська проснулась поздно. Жадно вдыхая давно забытый запах чистой накрахмаленной простыни, она прислушивалась к позвякиванию посуды на кухне: «Заботливый папаша, но бедняк, и машина чужая. Зря оттиск ключей от его квартиры сделала. Юрка только разозлится и зря старика покалечит. Сам же сволочь меня на панель толкнул, а теперь ревнует!»
Дверь открылась, и в комнату вошел благоухающий дезодорантом хозяин, держа в руках поднос с бутербродами и чашкой дымящегося кофе. Люська восхищенно присвистнула:
– Ты меня обслуживаешь по первому разряду!
Втягивая в себя ароматный темно-коричневый напиток, Люська блаженно
Закончив завтрак, протянула опустошенный поднос Зудову и, вздохнув, попросила:
– Отвернись, я вставать буду. Мне пора! Да и рассчитаться пора.
– Да, да я понимаю. Сейчас, подожди минутку.
«Ишь, как засуетился и взгляд виноватый, словно у нашкодившего кота. Интересно, куда он направился за деньгами?»
Люська быстро вынырнула из-под одеяла и, сноровисто натянув на голое тело сарафан, осторожно ступая босыми ногами, выглянула в переднюю. Заметив полуоткрытую дверь в чулан, бесшумно приблизилась и заглянула внутрь. Раздвинув старые пальто и куртки, хозяин пробрался к низенькой тумбочке и достал из нее старый запыленный сапог, из которого вынул несколько зеленых купюр. Поспешно отделив одну из них, остальные с суетливой поспешностью вернул на прежнее место.
Быстро вбежав назад в спальню, Люська начала торопливо собираться, лихорадочно обдумывая только что виденное: «Маловата заначка, но все равно есть чем поживиться. Но Юрке не сдам этого заботливого старика, который по-человечески ко мне отнёсся и не издевался как другие».
Небрежно взяв деньги, Люська быстро направилась к выходу. Но возле дверей Зудов ее нагнал и, прижав к себе, попытался поцеловать в губы. Но Люська резко отвернулась, и Зудов лишь неловко чмокнул ее в шею.
– Мы еще встретимся?
– Я всегда с Нинкой на том месте тусуюсь. Захочешь, подъезжай!
Гостья поспешно покинула временное пристанище, и Зудов бросился к окну. Он смотрел вслед удаляющейся девушке, пока та не скрылась за углом: «Ну, вот и все. Жаль, что я её больше никогда не увижу!»
Зудов не знал, что жестоко ошибается.
Юрка после очередного запоя встретил сожительницу злыми упреками. Его гнев не смягчила даже крупная заморская купюра:
– Мне надо деньги срубить по-крупному! Шпунт на меня давит. А я его ребятам хороших наводок давно не даю. А все из-за тебя: не можешь простого водилу от фирмача отличить. Сейчас я тебе мозги прочищу!
И избегая неминуемой расправы, Люська испуганно взвизгнула:
– Подожди, не бей! В квартире этого лоха, наверняка, есть, что взять, и я на всякий случай слепок ключей сделала. Хоть сейчас можем туда заскочить. Папаша собирался днем поехать к родственнику машину возвращать.
Занесенный кулак замер в нескольких сантиметрах от Люськиной головы:
– А ведь ты дело говоришь. Шпунт со слепка ключи изготовит за полчаса. Но ты пойдешь с нами. Если дело сорвется, то ты ответишь в первую очередь.
– Ладно, сделаю, как скажешь.
Люськин страх сменился ненавистью: «Юрка заставил меня предать папика, который подал мне кофе в постель в первый раз жизни. А от Юрки разве этого дождешься? Только ругается и избивает. А как я его любила и мечтала даже замуж выйти».