Жизнь Дэниела Уэйтсмэна
Шрифт:
И, может быть, я бы не так сильно переживал, если бы не одна вещь… У Гарри на столе нашли мою книгу. И, более того, в этой книге я написал о школьных годах Дэвида Миллера – моего альтер-эго, который… дал шанс разгореться тем чувствам, чтобы… Гарри был счастлив… Он этого заслуживал. Хотя бы в этой книге… Чёрт! Мы с ним не виделись целую вечность, а я всё равно умудрился сделать ему больно. Опять… Господи, что я наделал…
Глава VII. Счастливый Крег
Сегодня мы с Крегом и Биллом пошли в бар – поболтать обо всём и выпить медовухи. И уже на четвёртом бокале Крег начал философствовать на тему объективной картины Мира. И вот, что он сказал:
«А для меня самая объективная картина мира – это Вархаммер 40,000. Знаете, почему? Да потому что он кричит нам о главной проблеме! В нашей Вселенной нет ничего неприкасаемого. Всё находится ЗДЕСЬ, с нами: все наши проблемы, переживания, верования, взгляды на мир, обиды, радости. В нашем мире не существует абстрактных понятий – потому что в этом мире существуем только мы, оставшиеся наедине со своими деяниями. И нам никто не поможет и НЕ должен помогать решать наши проблемы за нас. Нам просто нужно взять себя в руки и НЕ ПОЗВОЛЯТЬ счастливому шансу уйти от нас прочь».
Он с полминуты помолчал, глаза его видели прошлое, и моё сердце на это отзывалось.
– У меня была низкая самооценка. Я не видел себя как мужчину, или как хорошего любовника, или как… сильного человека. Но в моей жизни появилась женщина, которая проявила ко мне взаимную симпатию. Она была богаче… сильно богаче. Она была такой мудрой и сильной, что мне казалось, что я её просто не достоин, что не сделаю её счастливой, и что мне стоит уступить её кому-то более сильному, стоящему на ногах и уверенному в себе… А потом я сказал: «К ЧЁРТУ!», – и просто стал жить с ней. Жить так счастливо, как только мог. Я делал это назло тому всратому чувству, которое пыталось съесть меня изнутри. И вскоре я просто привык к этому… в смысле привык БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ. Прошли годы нашей совместной жизни. У нас появились дети, я уже не сомневался в себе не на йоту, а она, – его глаза загорелись, – она оставалась всё такой же красивой. И знаешь, что она мне сказала?
– Что? – с оживлённым интересом сказал я.
– Что я стал для неё именно тем мужчиной, о котором она всегда мечтала. Тем, кто сказал ей: «ДА».
– Я… не очень понял тебя.
Крег по-ребячески улыбнулся.
– У неё было много мужчин: сильных, богатых, классных, уверенных – разных. Но они не смогли сделать для неё ГЛАВНОГО. Они не смогли любить и её, и себя рядом с ней, понимаешь? Они не смогли оставить свои социальные роли, убеждения и прочую хрень, что взращивает в людях чувство собственной важности, которое сжирает сердца своих носителей, не позволяя им сказать своему счастью «ДА!», «Да, я принимаю своё счастье! Мне не нужны условия, чтобы я был счастливым! Я имею на это право уже сейчас! И я не должен никому ничего доказывать! Это всегда моё право!» Я был сильнее этих мужчин, потому что они никогда не делали главного в своей жизни – они не позволяли себе быть счастливыми рядом с ней БЕЗ УСЛОВИЙ.
Крег поставил жирную точку в своём рассказе. Он умел интересно рассказывать. Но его триумфальное затишье нарушил Билли:
– Так, у неё было много мужчин?
Глава VIII. Моя любимая Бэтти
Эта глава посвящается памяти той единственной и неповторимой в моей жизни, которая ответила на мою любовь взаимностью. Находясь в ней, я всегда чувствовал себя Мужчиной. Она давала мне повод так себя ощущать. Её полное имя – M21A2 Mark B, но мы с ребятами звали её просто «Бэтти», по букве модификации. И она – воительница справедливости, наша единственная (нормальная) броня и главная огневая мощь, в атаке и в обороне, при штурме города или засаде на конвои, при триумфальной победе или горестном поражении – она всегда с нами. Всегда готовая пожертвовать собой ради нас, она выставляла вперёд своё разгорячённое «сердце» и трансмиссию. Она была королевой – королевой пехоты, нашей БМП. Честно говоря, «Бэтти» была не единственной «Бэтти» в вооружённых силах – так называли всех её сестёр, то есть все M21 в версии БМП, которым давали приписку Mark B. Вы, наверное, не поняли о чём я сейчас говорю, да? Тогда позвольте поведать вам о семейном древе нашей сегодняшней героини. «Бэтти», как и всё её семейство M21, является боевой бронированной машиной (ББМ) на гусеничном ходу, призванной заменить устаревшие «Брэдли» и M113, относящиеся к тому же классу. Всё семейство M21 делится на подклассы – вариации ББМ, как-то: бронированный транспортёр (БТР), боевая машина пехоты (БМП), боевая разведывательно-дозорная машина (БРДМ), самоходный зенитный ракетно-пушечный комплекс (ЗРПК), инженерная машина, бронированная ремонтно-эвакуационная машина (БРЭМ), командно-штабная машина (КШМ), самоходный миномёт, самоходная артиллерийская
Когда M21 приняли на вооружение, мне было всего 13 лет, и я влюбился в неё с первого взгляда, только увидев фотографии на сайте оборонки. Я всегда увлекался бронетехникой, особенно танками и гусеничными БМП. Я считал их своим призванием, как рыцарь считает призванием своего боевого коня. В смысле я не мог представить себя военным без боевой машины – для меня это было бы несерьёзно.
Итак, мне исполнилось 18, я досрочно сдал экзамены за 2 курс (чтобы успеть попасть в весенний призыв), и меня тут же (буквально: меня посадили в автобус, даже не дав зайти домой и попрощаться с родными) забрали в Армию. В военкомате я настаивал на том, чтобы меня взяли в специалисты гусеничных ББМ (по новым стандартам в Армии каждый экипаж должен был уметь эксплуатировать и «Абрамс», и M21, а в Корпусе Морской Пехоты – M21 и амфибийные гусеничные машины). Меня утвердили.
Далее шла подготовка по специальности. Мы должны были тренироваться в течение двенадцати месяцев, чтобы потом сдать экзамены: один – на основную должность, и второй – на дополнительную. Я сдавал на оператора вооружения и командира, что было несколько нелепо, потому что оборудование для этих должностей дублировалось, то есть было идентичным. Что ж, я не впервой избрал для себя лёгкий путь.
Кстати о должностях, неотъемлемой частью любой военной романтики являются боевые товарищи, а когда речь идёт об экипаже, то дружба представляется ещё тесней. Мои ожидания оправдались. Мы с Биллом и Крегом стали лучшими друзьями. Мы без споров распределили должности и без стеснений спали вместе на крышке МТО «Абрамса» (правда, с нами был ещё и четвёртый парень – заряжающий, но я не могу вспомнить даже его имени, поэтому, можно сказать, что его для нас просто не существовало) и в палатке возле M21. Мне ещё никогда не было так комфортно с незнакомыми людьми. Думаю, стоит рассказать о них поподробнее.
Крег – двадцати шестилетний отец двух детей. Его забрали в Армию, потому что он потерял место на работе. Таких как он было много в Армии и морской пехоте – наша страна переживала не лучшие времена. Он говорил, что мы с Биллом похожи на его детей, хотя у него были мальчик и девочка… Наверное, он просто шутил. В Армии принято не смешно шутить. Крег занимал должность мехвода, и у него это хорошо получалось, ведь он имел водительские права и умел водить машину. Мы с Биллом могли о таком только мечтать – наши семьи не могли позволить себе даже велосипед. Сейчас так смешно об этом вспоминать… Но не суть. Крег, хотя и был старше, но умом не блистал. По нему сразу было видно, что он женатый человек: он совершенно не думал и выполнял всё, что ему прикажут. И это ещё отразится на нашей службе, когда мы прибудем на материк.
Билли – такой же восемнадцатилетний парень, как и я. Только я был из городских, а он из деревенских, поэтому мы не были похожи НИ В ЧЁМ. Он часто раздражал нас обоих, но в тех условиях, в которых нам пришлось сосуществовать, это было неважно. Он занимал должность командира, а это, как окажется потом, было уже важно.
Мы успешно сдали экзамены, и нас отправили на войну, которая станет для всех Последней. Мы долго плыли на корабле вместе с пехотинцами, пока наши машины плыли отдельным транспортным кораблём. И чтобы хоть как-то себя развлечь, я решил написать рэп в своём стиле: