Жизнь для Смерти
Шрифт:
— Не слушай их. Пустое несут.
— Я, нет. Все хорошо…
— А Кристофер в порядке. Эмили, не грусти. Такое большое расстояние не преодолеть за короткий срок. Да и договариваться, учитывая риски, даже люди могут очень долго.
— Вы все знаете о договоре? — удивляюсь я, отставив свой чай.
— Я пока из ума не выжила. Болезнь вносит свои искажения в реальность, но я слышу и вижу, как все остальные. И я вижу, что ты грустишь, испытываешь привычный тебе страх утраты. Девочка моя, пустое это. Доверься судьбе, она давно взяла тебя за руку
— Вы правы, — я кладу голову ей на колени и чувствую, как заботливо Клэр гладит рукой мои волосы, — Столько лет побегов, обманов, пряток, потерь. Я так устала бояться…
— А с ним тебе спокойно…
— Да, — соглашаюсь, — Только с ним. Я хочу презирать обстоятельства, в которых мы существуем, но как? Именно благодаря злому року мы с Крисом вместе.
— Не бывает плохого времени, обстоятельств и судьбы. Поверь на слово. Даже сейчас я люблю свою жизнь! Не отказалась от нее, когда потеряла моих мальчиков, затем мужа… Я ведь так их любила… У нас есть путь, Эмили, данный кем-то свыше и прерывать его, все равно, что нарушить обещание.
Я поднимаю к Клэр взгляд и чувствую тепло ее заботы. Она во всем права. Я соглашаюсь, крепко обняв женщину.
— Спасибо вам! Я постараюсь быть мудрее.
— Вот так лучше. Хочешь, поплачь, но слушай всегда голову. Сердце для любви, но в моменты, когда нужно быть сильной, слушай свой разум.
Стало легче. Хоть она и больна, но сильнее всех, кто сеет панику, оставаясь в здоровом крепком теле. Ей нельзя умирать, а мне нельзя быть слабой. Мы выберемся! Не может быть, чтобы у нас не получилось. Она обязательно поправится.
Следующая ходка оказывается в разы сложнее первой. Группа входит в густой лес, заваленный буреломом, со множеством ям и возвышенностей. Несколько раз у Дрейка возникает вопрос — а туда ли мы двигаемся и Тревис утверждает, что все верно. Оборотень сам очень напряжен. Он то выходит вперед всех, то заметно отстает, оглядываясь. Волки тоже порыкивают, пробуя носом воздух. Похоже, что за нами следят.
Я ускоряю шаг, чтобы поравняться с Тревисом. Парень как раз отходит в сторону от Дрейка. Идти там сложнее, путь не протоптан. Однако для приватного разговора другий условий не предоставится. Я не хочу, чтобы лидер слышал, о чем я спрашиваю оборотня и лишний раз впадал в панику. Перескакивая по следам парня, я едва поспеваю.
— Тревис? Эй, можно тебя? Буквально на пару слов.
— Тут глубоко.
Парень притормаживает и заботливо подает мне руку, помогая переступать снег по его широким следам.
— Я заметила, ты напряжен. Да и волки… Что-то не так? В лесу есть еще кто-то?
— Все в порядке, — неубедительно отрезает оборотень. А я настаиваю.
— Это не аристократы, так ведь?
— Падальщики. Они не рискуют подойти. Врядли понимают, что волки управляемы, но присутствие зверей их явно пугает.
— А ночью? Думаешь, отстоим?
— Есть выбор? — улыбается парень. Я пожимаю плечами и замечаю, как к
— Вы не против компании? Мне скучно одной. В голову лезут всякие мысли. Кстати, я Сара, — девушка протягивает руку парню и тот жмет ее, немного неловко. Оборотень явно теряется от внимания выжившей.
— Тревис.
— Приятно познакомится, Тревис! А у тебя классные волки.
— Ты же их боишься? — подначиваю я. Сара недовольно поджимает губы.
— Да, жутко, на самом деле. Но они красивые и я начинаю привыкать.
— Можешь погладить, — подыгрывает оборотень, — Они тебя не тронут.
— Ой, нет, спасибо! На такое я никогда не пойду. Руку по локоть отхватят!
— Так просто не засовывай руку в пасть волку, просто почеши за ушком. Я научу, хочешь?
— Я не знаю даже, это может стоить мне пальцев.
— Твои пальцы останутся на месте.
— Я обещаю подумать. Только не тут, на привале. И намордник найдется?
Во взгляде Тревиса появляется огонек, он занимает место обеспокоенности. Каким-то образом веселая и симпатичная Сара отвлекает его. Сильный оборотень рядом с ней становится мягким и чуть неуклюжим. Он успокаивается. А вместе с ним и я, которая нарочно отстает от парочки, давая им пообщаться наедине.
Пробираться вперед не стало проще, сомнения все еще одолевают, как и плохое самочувствие. А еще вечные диалоги с самой собой. Когда тяжело и говорить не с кем, в дороге остается только одно — думать. Мысли сталкивают тебя с проблемами, страхами и чувством вины.
Впервые я думаю о том, что мой ребенок реален. Он уже существует, растет, чувствует и ему тяжело не меньше моего. Что чувствуют младенцы в утробе матери, когда она нервничает? Устает? Когда ей больно?
Но затем я уговариваю себя, что я сильная и все действия, препятствия, сложности прохожу ради спокойного будущего моего ребенка. Ради мира, в который верит его отец.
Бороться за счастье детей одна из высших целей, к которые осознаю сейчас.
Темнеет. Солнце неумолимо катится к горизонту, а мы только-только выбрались на очередное поле. Сухостой по голову, но снега здесь поменьше. Ветра раздувают белую крупу по сторонам, поэтому идти проще. У нас все еще есть шанс добраться до карьеров до полного мрака.
Но я зря надеюсь, ведь через четверть часа, ближе к кромке леса, ситуация меняется. Нам навстречу выходят люди. Много, около пятнадцати голодных вампиров. Все выстроились в ряд, очевидно заявляя о своем намерении побороться с волками за добычу на открытом поле.
Тревис тут же отправляет Сару назад и занимает позицию рядом с лидером. Часть волков выходит вперед, остальные остаются в хвосте группы. Так они держат выживших под защитой.
— Падальщики или клан? — я не замечаю, как Джина подходит ко мне. Она берет меня за за плечо, выглядывая из-за спин мужчин перед нами.