Жизнь «до»
Шрифт:
– Вполне.
– То есть, – я на пару сантиметров отодвинула от себя книжечку, и она тут же податливо заскользила по отполированной поверхности стола, – вы правда считаете, что я этого не читала?
Аспирант равнодушно пожал плечами.
– Рискну предположить. Но не тревожьтесь, если начнем уже сейчас, я сумею до конца семестра вбить вам в голову хотя бы материал средней школы. А там, – он подцепил со стола книжечку в мягком переплете, – глядишь, и до вашего рОмана доберемся. И статью для конференции навояем.
Пиу!
И вот я лечу в пустоту, поверженная, униженная и истекающая кровью. Нет, не кровью. Стыдом и злостью.
– Я вам только что жизнь… нет, не жизнь, карьеру спасла! А вы издеваетесь? Отдайте.
Я рванулась вперед, схватив книжку за уголок.
– Спасла? – Бранов хохотнул, крепко удерживая трофей. – А что значит ваше: совсем не разбираюсь в истории. Кто вас за язык-то тянул? Какие дополнительные занятия? Не знаешь, что сказать, молчи! С меня зав чуть три шкуры не спустил за неоправданное доверие, некомпетентность и неумение излагать материал!
– И поделом! – упиралась я, чуя, как миллиметр за миллиметром книга выскальзывает из рук. – Отдайте!
– Не отдам. Это теперь моя вещь. Я ее купил. А за нахальство я вам сейчас еще пару рефератов накину в довесок. Век не разгребетесь!
Переплет книги в эту секунду будто бы раскалился.
Опешив, но хватку отнюдь не ослабив, я уставилась на руки аспиранта. Под его пальцами и впрямь разливалось золотистое свечение.
– Вы с ума сошли? Сжечь ее решили? – завопила я и вцепилась в обложку, не давая ни малейшего шанса вырвать книгу у меня из рук. – Не позволю!
Навалившись на стол, я уже из последних сил держалась, чтобы на этот самый стол с ногами не залезть. Хотя, если нужда будет, и с ногами заберусь! И станцую! В состоянии аффекта и не такое делают. Простится.
– Отдай, глупая! – рычал аспирант.
Перехватив томик поудобнее, он рывком выхватил его из моих рук и отшвырнул на пол. По обложке уже вовсю танцевали блики. Расползались пятнами, росли и множились так, что вскоре лицо моего любимого «Императора» покрылось золотистой ржей.
– Не позволю, – всхлипнула я, бросаясь к своему детищу.
Однако Бранов пулей рванул ко мне, ухватил поперек тела и без труда приподнял над полом. Намерение в такой неприглядной позе вынести меня в коридор так и отражалось в его глазах, а все крепче сжимающиеся объятия сей факт лишь подтверждали.
Да что это он себе позволяет? Я что, мебель, чтобы меня перемещать куда ему вздумается?
Я раскорячилась, чтобы вынести меня было как можно сложнее. Цеплялась за столы и стулья, брыкалась и выгибалась, будто одичавшая кошка, но хватка у аспиранта оказалась железная.
Чудом подвернувшиеся мне под руку «Герои Эллады» послужили оружием: угодили ему прямо в лоб. Бранов, конечно, опешил, но книгу все же словил. Одной рукой, правда, зато захват на долю секунды ослаб. Но было поздно.
Золотые
– Да твою ж мать, – обреченно выругался аспирант, таращась на книгу, объятую сиянием на полу.
Затем, перевел взгляд с нее на «Героев» в своих руках, и глаза его засветились решимостью.
Еще одна вспышка, даже ярче, чем предыдущие, и я, а вместе со мной и Бранов, ухнула в сияющую бездну.
Глава 3. Кикимора болотная
Пока летела, орала я до того пронзительно, что горло теперь сотни когтистых кошачьих лапок драло. Плюхнувшись на что-то мягкое, я пискнула, намереваясь дать волю остаткам голоса, но настойчивый горячий шепот, а вместе с ним и ладонь аспиранта прочно запечатали рот.
– Молчи! Тихо!
Что происходит? Тараканы в голове пустились в пляс. Сновали туда-сюда, лихо подкидывая идеи и догадки одну невероятнее другой.
Я замерла, пытаясь разобраться, что к чему.
Мягко. Очень мягко. Тишина и темнота. Вот только запах… До того смрадный дух доставлял такой дискомфорт, что даже приятное тепло, расползающееся по спине от прижавшегося ко мне мужчины, не в силах было его хоть как-то компенсировать.
– Тише, – снова повторил аспирант. – Я тебя сейчас отпущу, но ты пообещаешь слушаться, идет?
Еще чего! Но все же, безопасности ради, покивала. Пусть думает, что я буду паинькой, а едва представится момент… Думаю, удар в пах любого обезоружить способен.
– Что за фигня? – выдохнула я, едва обрела относительную свободу. – Где я? Куда вы меня…?
Руки своей жизнью зажили. Я пыталась ощупать все вокруг, чтобы понять хоть что-то, но неизменно натыкалась то на пучки влажной, чуть острой по краям травы, то на препода.
– Прекрати! – возмутился тот, когда я в сотый раз ухватила его не то за руку, не то за ногу. – И замолчи. Тихо!
Я послушно замерла, прислушиваясь и таращась в темноту. Где-то вдалеке раздалось не то кваканье, не то птичья песня. Едва слышное журчание воды, шелест, всплеск и еще Бог знает что.
Задрав голову, с удивлением отметила, что довольно темное небо испещрено какими-то корявыми линиями.
Постойте. Мы в лесу, что ли?
– Ян Викторыч…
Мужчина возился где-то неподалеку. Я позвала снова. Затем снова и еще разок. Но с каждой новой попыткой мой голос становился все тише и тоньше да так и сошел на нет. Словно у меня батарейки сели.
Я встала на четвереньки, пытаясь подняться.
Уму непостижимо! Как такое могло произойти? Еще секунду назад были почти в центре города-миллионника, а теперь здесь, в непролазной темноте среди травы, воды и смрада! Может, это был террористический акт? Помню лишь вспышку света. Лежит мое тело по кусочкам теперь где-то там…