Жизнь и приключения Федюни и Борисыча
Шрифт:
Мена или "менялки", это забава, известная любому мальчишке с детства. Суть её в обмене имеющихся в хозяйстве всяких полезных, интересных и редких вещиц на более важные, нужные и интересные. Обычно менялись друг с другом двое, но, бывало, разрабатывалась сложная система двойного или тройного обмена. Мена была целым серьёзным событием, которое долго обсуждалось с друзьями накануне, и долго всеми оценивалось после проведения. Для определения ценности обмена привлекались признанные авторитеты, эксперты и аналитики этой области. А ещё, обменивающиеся,
Все меняющиеся старались соблюсти свою выгоду, и, когда обмен совершён, каждый считал, что удачно "надул" другого, всучив ненужную безделицу, и очень сильно выиграл, приобретя великую ценность.
Чем только не обменивались! Марки и значки, этикетки от спичечных коробков, стеклянные шарики! За перочинный нож с несколькими лезвиями можно было назначить очень высокую цену, такую, как например, за увеличительно – выжигательное стекло. Иногда предлагались к обмену предметы старинные странные и загадочные, непонятного назначения.
Особенно высоко ценились у пацанов армейские головные уборы, ремни, стреляные гильзы, старые погоны и значки воинской доблести.
Могли оказать при обмене уважение и армейскому котелку. Я помню, большой редкостью были очки пилотов, солдатские фляжки и офицерские погоны.
Счастливчики, сумевшие раздобыть бесценные предметы в виде пустых кожаных кабур, военных планшетов, шлемов лётчика или танкиста, поднимались на недосягаемую высоту и в игре в "войнушку", обычно по умолчанию, становились командирами боевых пацанячьих соединений.
Имеющие настоящий полевой или морской бинокль обычно были неприступными гордецами, а настоящую офицерскую портупею с особым шиком вместо брючного ремня носили даже пятнадцатилетние подростки.
Я вспоминал наши детские менки и думал, почему нам так нравился этот армейский сбор? Может быть потому, что эти вещи были НАСТОЯЩИМИ? Ими пользовались самые настоящие, взрослые военные люди, и все эти предметы, которые попадали к нам в руки самыми немыслимыми путями, успели выполнить своё предназначение и свою задачу. Может быть даже какие то из них побывали в самом настоящем бою?
И мы, разыгрываясь в своём детском воображении представляли себя ловкими умелыми бойцами, или мужественными пилотами, а то и водителями грозного боевого танка или капитанами красавца – линкора. Но в любом случае настоящими мужчинами и защитниками и освободителями всех слабых и угнетённых от полчищ коварных врагов.
Потом, взрослея, понимали, что будет служба в армии, и там выдадут всё новенькое и самое настоящее, и передаривали или раздавали пацанам помладше все свои накопленные и обмененные богатства. Но, даже у совсем взрослых мужчин в душе остаётся уголок навсегда открытый тому, полузабытому детскому чувству прикосновения к настоящему. Я знал, что наш подарок понравится Федюне и Борисычу. Эти люди, в детстве выменявшие себе едва ли не целый
Мена
Борисыч, великий запасливый хозяйственник, с раннего детства прекрасно освоил технику мены. У него имелись ценности, признанные всеми и постоянные, как валюта. К нему обращались за советом, помощью и оценкой равнозначности мены, и с удовольствием менялись с ним самим.
Борисыч и Федюня учились в пятом классе, когда на переменке после третьего урока к ним подошёл Лёха по прозвищу "Самовар" из седьмого "Б".
"Самовар" и ещё девять ребятишек жили в соседнем селе, и добирались в школу за два километра каждый день пешком.
– Борисыч! Есть у тебя жгут? – спросил "Самовар" о наличии жутчайшего на ту пору дефицита – медицинского резинового жгута, признанного высшей валютой детского мира. Дефицит был бешеным по очень простой причине. Понятное дело, что ни "Самовар", ни остальные сельские пацаны не собирались использовать жгут в медицинских целях. Он нужен был, как резина для рогаток. В городе можно было купить жгут в аптеках, но, во – первых, для этого надо было ехать в город, во – вторых он стоил хоть и небольших, но денег, которых у пацанов не было, и в третьих, он и в аптеках тоже был в дефиците.
Пацанячьи "конструкторские бюро" перепробовали всё! Были разные попытки поставить на рогатки полоски, вырезанные из автомобильных камер, длинные круглые тонкие трубочки ниппельной резины, и то, что и вспоминать неловко.
Нет. Всё не то. Самым подходящим материалом для рогаток, непревзойдённым и качественным, оставался медицинский резиновый жгут.
А так как всем было известно, что Борисыч имел неслыханную ценность – привезённый отцом из Москвы целый рулон широкой мягкой медицинской резины, то к нему время от времени обращались желающие сменяться, и Борисыч мог диктовать любые условия обмена.
Понимая разницу в возрасте между ним, "пятаком", и семиклассником "Самоваром", Борисыч достаточно уважительно ответил вопросом:
– Есть. А что дашь на мену?
И "Самовар" рассказал о том, что у него дома есть самый настоящий артиллерийский снаряд.
Нет, вот так – СНАРЯД! Высотой от пола, как показал рукой Лёха, по пояс самого Борисыча.
Ёлки – палки! Конечно, меняться было нужно. Но, прежде было необходимо осмотреть товар. Сговорились встретиться в воскресенье у Лёхи.
Но до воскресенья ещё два дня, и Федюня с Борисычем всё свободное время обсуждали выгоду сделки и возможность применения такого прекрасного предмета, как "Самоваров" снаряд.
Умный Федюня сразу же предложил подложить "бомбу" под родную любимую школу и устроить этим самым долгие каникулы.
– Представляешь, как эта дура рванёт? Заглядение! – сияя глазами расписывал он Борисычу светлое завтра. – Пока новую школу построят, десять лет пройдёт. На рыбалочку ходить будем когда захочется, и уроков делать не надо! – мечтал Федюня.