Жизнь и приключения Мартина Чезлвита (главы I-XXVI)

Диккенс Чарльз

Мистер Бейли был так любезен, что сопровождал его всю остальную дорогу, развлекая непринужденной беседой на различные спортивные темы, главным образом о сравнительных достоинствах лошадей в белых чулках и без оных. Относительно фасона хвоста у мистера Бейли тоже было свое мнение, которое он изложил, прося, однако, своего друга не принимать его на веру, так как тут он, к сожалению, расходится с некоторыми признанными авторитетами. Он угостил мистера Свидлпайпа стаканчиком смеси, составленной по его собственным указаниям и изобретенной, по его словам, одним из членов жокей-клуба; *

и так как они уже приближались к месту своего назначения, мистер Бейли заметил, что хотел бы быть представленным миссис Гэмп, раз у него выбрался свободный часок, тем более что с ее хозяевами он давно знаком.

Поль постучался к Джонасу Чезлвиту и, как только миссис Гэмп открыла дверь, познакомил друг с другом эти две выдающиеся личности. Счастливой чертой двойственного ремесла миссис Гэмп было то, что оно заставляло ее интересоваться молодостью так же, как и старостью. Она приняла мистера Бейли весьма любезно.

– Очень хорошо, конечно, что вы пришли, - сказала она своему домохозяину, - и привели с собой такого приятного знакомого. Только придется вас попросить, - будьте так добры, войдите в дом, потому что молодые еще не приехали.

– Опаздывают как будто?
– спросил ее домохозяин, после того как она проводила их вниз, на кухню.

– Как сказать, сударь, пожалуй что и опаздывают, на крыльях любви оно можно бы и пораньше.

Мистер Бейли осведомился, не брали ли "Крылья Любви" призов на скачках и стоит ли на них поставить, и, узнав, что "крылья любви" не лошадь, а всего-навсего поэтическое и фигуральное выражение, был очень недоволен. Миссис Гэмп была так поражена его светскими манерами и свободой обращения, что уже собиралась задать мистеру Свидлпайпу шепотом вопрос: мальчишка это или взрослый, когда тот, предвидя ее намерение, своевременно отвлек ее внимание в сторону.

– Он знает миссис Чезлвит, - сказал цирюльник довольно громко.

– Он все на свете знает, как я погляжу, - заметила миссис Гэмп. Прошел огонь, воду и медные трубы.

Мистер Бейли принял это за комплимент и сказал, поправляя галстук:

– Вот именно.

– А ежели вы знаете миссис Чезлвит, то, может, знаете, как ее зовут? спросила миссис Гэмп.

– Чарити, - сказал Бейли.

– Вот уж нет!
– вскричала миссис Гэмп.

– Значит, Черри, - сказал Бейли.
– Черри - для краткости. Это все равно.

– И начинается-то вовсе не с буквы Ч, - возразила миссис Гэмп, качая головой.
– Начинается с буквы М.

– Фью!
– присвистнул мистер Бейли, выбивая целое облако трубочной глины из своих штанов.
– Значит, он взял да и женился на той, веселой!

Так как эти слова были не совсем понятны, то миссис Гэмп попросила объяснения, и мистер Бейли приступил к делу, а она жадно слушала все, что он говорил. Он был еще на середине рассказа, когда грохот колес и двойной стук дверного молотка возвестили о прибытии четы новобрачных. Попросив Бейли приберечь конец рассказа на то время, когда он будет провожать ее домой, миссис Гэмп взяла свечу и побежала встречать и приветствовать молодую хозяйку дома.

–

Желаю вам счастья и всякой радости от всего сердца, - сказала, приседая, миссис Гэмп, как только молодые вошли в прихожую, - и вам тоже, сударь. Супруга ваша как будто немножко устала с дороги, мистер Чезлвит? Этакая милочка!

– Да уж она давно об этом стонет, - проворчал мистер Чезлвит. Посветите-ка нам лучше, вот что!

– Сюда пожалуйте, сударыня, - говорила миссис Гэмп, поднимаясь перед ними по лестнице.
– Прибрали тут все как только можно было, ну да вы и сами много чего перемените, когда освоитесь немножко. "Не похоже, однако, чтобы она была веселая, как я погляжу", - прибавила миссис Гэмп уже про себя.

И точно, молодая жена смотрела невесело. Смерть, побывавшая здесь перед свадебным пиром, казалось набросила свою тень на весь дом. Воздух был душный и тяжкий, в комнатах стояла какая-то мгла, глубокий мрак заполнял каждую щель и каждый угол. У очага, подобно зловещему призраку, сидел престарелый клерк, глядя на обгорелые поленья. Он поднялся с места и посмотрел на нее.

– Так вы еще здесь, мистер Чафф?
– небрежно сказал Джонас, смахивая пыль с сапогов.
– Все еще на этом свете, а?

– Все еще тут, сэр, - подхватила миссис Гэмп.
– И за это мистер Чаффи должен вас благодарить, сколько раз я ему говорила.

Мистер Джонас был, как видно, сильно не в духе, потому что сказал коротко, оглянувшись на нее:

– Миссис Гэмп, вы нам больше не нужны.

– Сию минуту ухожу, сэр, - отвечала сиделка, - если вам ничего больше не потребуется, сударыня. А может, надо, - говорила миссис Гэмп самым сладким голосом, роясь тем временем в кармане, - может, надо что-нибудь для вас сделать, птичка моя?

– Нет, - отвечала Мерри, чуть не плача, - лучше уходите, пожалуйста.

Со слащавой и хитрой улыбочкой, косясь одним глазом на мужа, а другим на жену, с чисто профессиональным плутовским выражением, свойственным только ее ремеслу, миссис Гэмп опять порылась в кармане и извлекла оттуда печатную карточку того же содержания, что и ее вывеска.

– Уж будьте так добры, дорогая моя дамочка, положите вот это где-нибудь на виду, голубушка, чтобы не забыть потом, - заметила миссис Гэмп, понизив голос.
– Многие дамы очень хорошо меня знают, а это вот - моя карточка. Фамилия у меня простая, и сама я человек простой. Живу я тут близехонько и уж позволю себе забежать к вам кое-когда, справиться, как ваше здоровье, как вы себя чувствуете, цыпленочек мой дорогой!

И, сопровождая свои слова бесчисленными подмигиваниями, покашливаниями, кивками, улыбочками и приседаниями, направленными к тому, чтобы установить некое таинственное понимание между собой и новобрачной, миссис Гэмп призвала благословение божие на весь их дом и, подмигивая, покашливая, кивая, улыбаясь и приседая, выплыла из комнаты.

– Одно я только скажу, хоть на костре меня жгите, как Марфу-мученицу, все равно скажу, - шепотом заметила миссис Гэмп, сойдя вниз, - что-то не очень похоже сейчас, чтобы она была раньше веселая.