Жизнь и реформы
Шрифт:
Впрочем, текст беседы говорит за себя. С некоторыми небольшими сокращениями воспроизвожу ее по стенограмме.
«В начале беседы Шульц передал личное послание Президента США Р.Рейгана.
ГОРБАЧЕВ. Я в общих чертах ознакомился с содержанием письма. Приветствую его. Как я понимаю, это письмо, так сказать, «приглашающего» характера.
ШУЛЬЦ. Да, к тому же оно отражает тот личный контакт, который, как считает президент, установился у него с вами.
ГОРБАЧЕВ. Хочу сказать, что, несмотря на все трудности, мы продолжаем стремиться к сотрудничеству с администрацией Рейгана. У нас с вами уже накоплен определенный опыт общения, есть и некоторые результаты. А главное — Соединённые
ШУЛЬЦ. Это разумный подход.
ГОРБАЧЕВ. Он является частью того нового мышления, которое мы сейчас развиваем. И призываем вас включиться в кампанию по распространению нового мышления.
ШУЛЬЦ. Как я говорил вашему министру иностранных дел, одной из самых трудных задач, выпадающих на мою долю, является задача регулирования взаимоотношений между СССР и США в интересах их развития и в то же время — с учетом того, что время от времени происходят события, вызывающие большие трудности. Такие отрицательные явления надо стремиться удерживать в каких-то рамках, одновременно изыскивая пути позитивного развития отношений.
ГОРБАЧЕВ. К сожалению, в наших отношениях явный дефицит доверия, который мешает находить решение крупных международных, а также двусторонних проблем. Думаю, что если бы удалось по-настоящему развить торгово-экономические отношения, продолжить процесс, который не очень быстро, но все же развертывается в области культуры, то тогда мы могли бы укрепить доверие между нашими странами. Но и в экономической области вы создали много завалов, для того чтобы разгрести их, нужен не только советский бульдозер, но и американский.
ШУЛЬЦ. Это, несомненно, верно. Хочу привести пример проблемы из числа тех, которые время от времени вспыхивают и которые так трудно отрегулировать. Мы выступили с протестом против чрезмерного уровня деятельности вашей разведки в отношении наших представительств, против размещения несметного количества подслушивающих устройств в наших зданиях. Я сказал вашему министру, что наши разведслужбы восхищены умением, проявленным вашей разведкой.
ГОРБАЧЕВ. Если это так, то, может быть, в этой области мы могли бы посотрудничать. (Смех.) Я думаю, когда встречаются и беседуют политические деятели, не нужно делать вид, что мы — красные девицы. Мы знаем, зачем было создано ЦРУ и чем оно занимается. Вы ведете разведку против нас, этим занимаемся и мы. Скажу больше: то, что вы много знаете о нас, это даже вносит элемент стабильности. Лучше больше знать друг о друге, чем знать мало. Если мало знать, то не будет необходимой стабильности, необходимого доверия, возникнет элемент риска. Разведка в общепризнанном смысле слова играет конструктивную роль, помогая предотвращать опрометчивые политические или военные акции.
Чего мы, в конце концов, ждем от посла Дубинина, а вы от Мэтлока? Прежде всего полной и всесторонней информации, ибо лишь на ней может быть основана реальная политика. В этом смысле они — наши «главные разведчики», и слава Богу, что это так, хотя их функции этим, конечно, не ограничиваются.
ШУЛЬЦ. Я согласен с вами, что полезно лучше понимать происходящее друг у друга, это стабилизирует наши отношения. Думаю, обе стороны будут стремиться к этому. Но по опыту своей работы я пришел к выводу, что самая лучшая информация — открытая, для сбора которой достаточно присутствия в стране и не нужны тайные операции.
ГОРБАЧЕВ. А теперь скажите мне, что нам делать дальше? У нас есть определенный опыт общения с нынешней администрацией. Но за эти два
…Ни у одной из прежних администраций в последние десятилетия не было таких возможностей сотрудничества с СССР в целях улучшения положения, как у вашей. А вы их не используете, и время уходит. Конечно, мы можем подождать до следующей администрации, может быть, с ней выйдет лучше. Но предпочли бы договориться уже с нынешней администрацией. Ведь у нас с вами есть определенный диалог, личные отношения, определенная мера понимания друг друга. Мы считаем очень важным создать нормальную атмосферу, в которой стало бы возможным сделать наконец шаг к договоренности. Но с вашей стороны такого желания не видим. Хуже того, каждый раз, когда мы делаем какой-то шаг навстречу вам, вы думаете только о том, как бы осложнить дело, как сорвать намечающуюся договоренность.
…Времени остается мало. Либо мы придем к договоренностям по каким-то вопросам в оставшиеся месяцы, либо ничего не будет… То есть я хочу прямо спросить: с чем вы приехали? Как мы с вами поступим — опять поговорим и разойдемся без особых результатов или же администрация готова к договоренностям в оставшееся ей время?
По ракетам средней дальности мы внесли предложения, в которых стремились максимально пойти вам навстречу, с учетом, кстати, и нынешней вашей внутренней ситуации. Мы сделали это потому, что пришли к политическому выводу: администрации и нам самим нужно создать лучшие условия, чтобы совершить крупный шаг, может быть, самый трудный, начать реальный процесс сокращения ядерного оружия. И мы сделали много, прошли больше, чем свою часть пути, потому что такой шаг был необходим.
ШУЛЫД. Мы готовы к договоренности о ракетах средней дальности. Считаем, что подошли близко к основе для такого соглашения. У нас сейчас есть договоренность по главным числовым параметрам, а именно — оставить по 100 боеголовок на глобальной основе, то есть вы имели бы 33 ракеты СС-20 в Азии, а мы — соответствующее количество в США. Мы готовы придерживаться этого, хотя, как я сказал вашему министру, считаем, что по ряду существенных причин обеим сторонам было бы лучше пойти в этом вопросе до конца и ликвидировать остающиеся ракеты. Тем не менее мы готовы придерживаться варианта с сохранением 100 боеголовок.
ГОРБАЧЕВ. Конечно, ведь об этом договорились еще в Рейкьявике.
ШУЛЫД. Да. Кроме того, вы и президент подчеркивали значение контроля. Я неоднократно цитировал ваши высказывания на этот счет в Рейкьявике, отметил и вашу речь в пятницу в Праге. Мы представили проект договора, содержащий детальные предложения по контролю… Считаем, что договор об РСД должен стать образцом для будущего с точки зрения контроля.
Мы надеемся, что затем это приведет к договоренностям по вопросам стратегических вооружений, которые, как вы сказали в своей речи в пятницу, представляют собой корень проблемы…
Но повторяю, по двум центральным вопросам соглашения мы явно на пути к договоренности. Возникает вопрос о ракетах с меньшей дальностью. Мы ознакомились с вашим предложением, которое вчера мне подробно разъяснил ваш министр. Хочу остановиться на принципах, которые, на наш взгляд, должны определять решение вопроса…. Первый из этих принципов: необходимо исходить из какого-то потолка по этим ракетам.
ГОРБАЧЕВ. Самый лучший потолок — нуль.
ШУЛЫД. Мы отметили, что вы намереваетесь вывести ваши ракеты из ГДР и Чехословакии и ликвидировать их.