Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность
Шрифт:
— Мне хватает и этого, — указывает бывший детектив себе на грудь, где под мантией терялся едва заметный амулет защиты от легилименции, — но и это ещё не всё, — темнокожий маг хмыкает, — Летиция Фавис. Она заходила к тебе.
— Конечно, — кивает Холт, — мы знакомы. Вдобавок, я однажды был на приёме её мужа. Это был выдающийся вечер!
Кингсли растягивает губы в усмешке.
— Я знаю, моих доказательств мало и все они косвенные, — он закидывает ногу на ногу, — потому я говорю их тебе здесь, а не вваливаюсь в кабинет с группой авроров.
Психолог
— Но тебя ведь они не остановят, верно? — наклоняет бывший следователь голову набок, — теперь я окончательно в этом убедился и узнал тебя.
— И кто же я такой? Чисто гипотетически, конечно, — взмахнул Холт руками.
— Шалтай-Болтай.
Джоэл скривился.
— Предпочитаю «Пятеро Мастеров».
Бруствер коротко хохотнул:
— Разумеется, это звучит гораздо лучше! Но не забывай, что среди этих пятерых не было ни одного «Мастера» Боевой магии.
Психолог достал папку с делом Кингсли и открыл её, поставив очередную отметку о завершении сеанса.
— Их вообще почти что нет, «Мастеров» Боевой магии, — Холт пожал плечами, — убыточное направление. Нет смысла развивать.
— И кто там был? — задумался или сделал вид, что задумался, Бруствер, — Чары, Трансфигурация, Кровь…
— К чему этот разговор, Кингсли? — поправил Джоэл очки, — у тебя есть ко мне предложение? Ты хотел бы, чтобы Культ помог тебе воскресить дочь?
— Я похож на психа? — прищурился его собеседник, — может ещё предложишь начать убивать, как Кёртис? Собирать «идеальное тело»? Сосуд для души? Как ты вообще убедил его в этой идее? Он ведь был достаточно адекватным и умным волшебником!
Холт несколько секунд смотрел на Бруствера, словно что-то прикидывая, а потом расслаблено откинулся на спинку стула.
— Знаешь, а я ведь не сражался с ними, — неспешно произнёс психолог, — сразу начал убегать. Пятеро «Мастеров» — это действительно страшно, — пристально посмотрел толстяк на чернокожего мага, — вот только они не отставали. И тогда… я понял, что если хочу продолжать существовать, продолжать приносить пользу Создателю, как один из его шедевров, то должен вступить в бой. Тогда я подловил одного из них, разорвав на куски, но оставшиеся лишь серьёзнее за меня взялись. Во что превратился тот кусок земли… ты бы видел… но спустя какое-то время, противников осталось всего трое. Что же было дальше? — покрутил психолог в руках перо, — они сами дали мне уйти — убрали один из барьеров. Вроде как «случайно». А ведь итог ещё не был определён. Я был ранен и вымотан, но действовал уже против тройки, а не пятёрки.
Положив перо на место, Джоэл ухмыльнулся.
— Тогда меня и назвали «Пятеро Мастеров». Мне понравилось, — он пожал плечами, — а Эдгар Кёртис был сломлен. Мне хватило лишь дать намёк на возможность — всего лишь возможность! — воскрешения человека. Этого оказалось достаточно, чтобы он согласился на всё. Мне стало интересно, насколько глубоко этот волшебник зайдёт, прежде чем образумится.
Они пристально смотрели друг на друга, пока Холт снова не заговорил:
— А теперь ты угрожаешь мне группой авроров… Хех… Но знаешь, я приму это и скажу тебе больше. Культ знает, где находится Йен.
Бруствер продолжал сосредоточенно смотреть на своего собеседника.
— И мы можем достать его в любой миг.
Джоэл вытянул правую руку в сторону чернокожего волшебника:
— Поработай на нас, Кингсли. Тогда ты получишь Эберхарта. Получишь всего, без остатка.
Глава 31
19 июля 1938 года — 4 августа 1938 года
Стою перед камерой и читаю список. Уже, наверное, в десятый раз.
«Три женщины и ребёнок, до двенадцати лет».
Сухие строчки Динды почему-то заставляют мои мозги завязываться узлом.
Взгляд упирается в дверь камеры, а потом снова на записку, будто бы ожидая, что она сейчас сменит своё содержание.
Хм… — почёсываю затылок. Что это вдруг на меня нашло? В лаборатории ожидают опыты, а я туплю, смотря в стену.
Пожимаю плечами и беру папку, размещённую около двери в камеру. Кто тут у нас?
Одиннадцать человек. Целый список имён. В основном еврейские, но есть и другие национальности. Даже немка. О, это видимо за какой-то серьёзный проступок..? Нет, просто доля «порченой крови». Что по возрастам? Разброс… непорядок. Можно сделать и поаккуратнее, например, в этой камере от двадцати до тридцати, в следующей от тридцати до сорока и так далее. Подать им что ли идею об этом?
Мысленно усмехаюсь, а потом взгляд цепляется за фотографию пятнадцатилетней девушки с еврейскими корнями. Тали Кемпински. Короткие, но густые чёрные волосы, испуганный взгляд лани, карие глаза… Чем именно она напоминает мне Лин..?
Похожа… Скулы, глаза, строение тела…
Если я возьму её и наложу лицо Мелинды, что хранится в моём медальоне, я верну её? Свою Лин?
Веко правого глаза дёрнулось. Причина?! Я не подавал сигнала!
Слёзный канал. Почему он подал о себе знать в столь необычной ситуации? Нужно проверить… и исследовать это. Подобные моменты в работе просто недопустимы.
— Здесь нет детей до двенадцати лет. Значит, мне нужно искать дальше, — почёсываю нос, — сколько времени уйдёт на это..?
Откладываю папку, ставя себе мысленную пометку. Я ещё вернусь сюда… точно вернусь.
Перехожу к следующей камере, в этот раз уже без рефлексии, сразу взяв папку и посмотрев характеристики.
— Так-так, есть цель. Ноя Пинеро, девяти лет.
У меня больше нет повода затягивать выполнение поручения. Иначе я окажусь в неудобном положении. Мне дали задание, провалить его — показать вверх некомпетентности. Более того — глупости. Я не могу так поступить. Это ни к чему не приведёт. Они уже здесь, уже заперты. Вместо меня пошлют другого! Я…