Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность
Шрифт:
— Ничего не поменялось… — на мгновение задумался Тёмный Лорд, — хорошо… На всякий случай перепроверь его длительность ещё раз, а потом передай, чтобы напомнили тем, внизу, — указал мужчина пальцем себе под ноги, — начинать резать не раньше, чем останется ровно минута до конца! Ровно!
— Да, герр…
— Живо! — гаркнул Геллерт, заставляя главу Седьмого отдела, словно сопливого юнца, лично броситься вниз.
«Они должны сами это знать, но лучше напомнить ещё раз. Человеческая глупость неистребима!»
Гриндевальд подошёл к краю платформы, откуда стал наблюдать, как затмение
«У меня будет окно почти в три минуты, пока Куб будет наполняться силой, — прикинул Тёмный Лорд. — Это время нужно будет использовать мне на пользу».
Солнечный свет медленно терял свою силу, уступая её тьме, открывающейся для всего мира. Затмение охватило всю их страну и целый ряд ближайших, прилегающих. Зал погрузился в непроглядный мрак, который разгоняли лишь многочисленные светильники, светящиеся приборы, как магловские, так и магические, а также руны, которые начали, согласно разработанному плану, менять свою форму, отчего наполнились светом.
Ритуальный круг начал медленно, едва ощутимо, двигаться. Точнее, даже не сам круг, а лишь его тень, образовавшаяся игрой тусклого свечения.
Подобная работа кажется неизмеримо сложной: создавать двойные руны, свет от которых создаст тень, которая также будет иметь значение. Причём рассчитать эту тень до миллиметра, дабы ни один завиток не создавал нарушений всей полученной картины.
«Он создал тройные смысла для каждой руны, да ещё и заставил их синергировать друг с другом, своими эффектами порождая единую рунную вязь, связанную со всем ритуалом и жертвами, усиливающими её эффект».
Гриндевальд растянул губы в несколько безумной усмешке.
«Шахлендорф — гений, раз сумел, пусть и с огромной помощью других магов и ресурсами целой страны, разработать такое чудо!»
Тёмный Лорд был доволен. Ему пригодятся такие помощники, когда он…
«Я дам ему награду», — мелькнула идея в голове Геллерта.
И вот, речитатив закончился. Маги замолкли. Они устало вытирали лбы, не рискуя применять магию или палочки, ведь это может повлиять на качество всего ритуала. Даже сообщения они передавали через специальные, изолированные от магического фона артефакты, либо магловскую технику.
Лидер немецкого народ посчитал, что это отличный момент, чтобы произнести небольшую заготовленную речь. Зазор почти в три минуты…
«Добавлю им немного мотивации… — подумал он. — Это будет кстати, особенно, если расчёты учёных насчёт итога этого ритуала подтвердятся».
— Мои соратники! — усиливать голос получается одной лишь мимолётной мыслью, — прежде чем мы продолжим… — дыхание сбивается. Давно Геллерт не чувствовал столь сильного волнения. И предвкушения.
В этот раз людей, слушающих его, было немного. То есть, конечно их число было крайне внушительно — тысячи. Но по сравнению с обычным количеством слушателей Гриндевальда, подобное было словно выступление перед школьным классом.
— Прежде чем мы продолжим, я хотел бы кое-что сказать, — наконец собрался он с мыслями.
Маг вышел вперёд, встав под сияние рун. Геллерт знал, что на этом
— Как среди всех населяющих планету существ, человек — вершина эволюции, так и мы — волшебники, среди людей — единственная истинная раса. Любой! Любой волшебник стоит несравненно выше простецов!
Как и было всегда, речи Гриндевальда приковывают внимание, заставляя себя слушать и вникать.
— Стоящие же передо мной, — продолжает он, — вернейшие и благороднейшие даже среди них. Вы — опора нашей нации, вы — те, кто войдёт в историю! Каждый из присутствующих увековечит своё имя, вас будут прославлять как героев!
Сегодня нет аплодисментов, но чувство величия, торжественности и важности по-прежнему проникает в каждого волшебника. Все они ощутили причастность к чему-то, несравненно большему, чем могли бы осознать.
— Мы уже добились своей цели! Посеяли семена, что взойдут силой и мощью. С их помощью мы наглядно продемонстрируем превосходство наших идей! Превосходство не просто отдельных личностей, а всей немецкой нации перед остальным миром! Мы должны стать примером, теми, кто направит человечество по правильному пути! Достигнуть вершины пирамиды и указать верное направление остальным волшебникам, которые продолжают заблуждаться! Смотреть, но не видеть истины!
Одобрительные шепотки не отвлекали Геллерта. В голове судорожно бились тысячи мыслей, идей и слов.
— Ложные пастыри влекут слабых верой, словно стадо, пытаясь получить сиюминутные преимущества. Это не наш путь! Нет, мы не станем полагаться на них! Мы проложим свою дорогу и дадим нашим согражданам, волшебникам и всему миру истинный покой и процветание!
На секунду он замолкает и прикрывает глаза. Ладони изо всех сил сжимаются в кулаки.
— Католики говорят, что Бог создал мир. Религия говорит, что Бог заботится о нас. Но это ложь! Бога нет! Мы сами творцы своего счастья! Своего будущего! И раз Бога нет, то мы создадим его!
Гриндевальд всплеснул руками, идеально подгадав момент, когда начался новый этап ритуала. За его спиной возникло сияние, которое породил Куб, пульсация которого замедлилась, но усилилась.
Мужчина стоял в столбе света, словно апостол нового мира, о котором только что говорил сам. Маги с благоговением смотрели на его фигуру, едва сдерживая собственные чувства и эмоции.
«Время», — мелькнула в голове Геллерта мысль, так что он прекратил выступление.
— За работу, мои верные воины! — выкрикнул маг напоследок.
Быстро вернувшись на свою платформу, с которой открывается идеальный обзор на всю картину, Министр бросает взгляд вниз. Перед глазами простирается глубочайшая искусственная пропасть и длинные лестницы, построенные вдоль неё. Рядом были расположены скоростные лифты. Однако Геллерт знал, что там, на дне, уже подготовлены жертвы. Тысячи неугодных новому режиму. Одни пытались сбежать, другие не разделяли его взгляды, третьи банально мешали или причислялись к тем национальностям, которые решено было использовать, для собственного возвышения. Их тела уже успели хорошо обработать, вырезав все необходимые ритуальные знаки, прямо на их коже; вытащив нужные органы; обмазав правильными, идеально сваренными, эликсирами.